Holly Black - Black Heart

Отшатываюсь; шея ноет.

Я вас не такими воспитывала,

говорит мама. – Более умными. Вы же знаете, что с вами сделают, если выяснят, кто вы? Будут использовать против других мастеров. Будут пользоваться вами. Против вашего деда. Против всех, кого вы любите. И Баррон – этот мальчишка считает, будто может выкрутиться откуда угодно, если ты втянул его в такие дела, он увязнет в них с головой. Власти ссылали нас в лагеря. И сделают это снова, как только найдут для этого законные основания.

В ушах у меня неприятно звенят слова Лилы о том, что Даника слишком умна, чтобы связываться с Барроном. Наверное, мы все в одних вещах умники, а в других – полные идиоты. Но федеральное правительство – это вам не плохой бойфренд. Если мама узнает, что оно от меня требует, то, пожалуй, изменит мнение о нем. Глядя на нее, бледную и яростную, зарывшуюся в кучу одеял, я как никогда раньше полон решимости избавиться наконец от Паттона.

Баррон способен о себе позаботиться.

То есть ты это не отрицаешь,

говорит мама.

А что плохого в том, чтобы стремиться наладить свою жизнь?

Мама смеется:

Увидишь, как она наладилась, когда тебя прихватит за задницу.

Кошусь на дверь:

А Лила… она знает?

Никто не знает,

говорит мама. – Подозревают только. Потому я и не хотела тебе сообщать об этом небольшом происшествии. Не хотела, чтобы ты приходил сюда – ты или твой брат. Здесь небезопасно. Один парень тут говорил, будто ты связан с какими-то агентами.

Ладно,

говорю я. – Мне пора. Рад, что ты в порядке. Да, я был в ювелирной лавке. Оказалось, путь тупиковый, но одну вещь все-таки узнал. Папа заказал две подделки. И, кстати, мне бы очень помогло, если бы ты сразу сказала, что это именно он встречался с Бобом.

Две? Но зачем ему делать…,

мама не договаривает – кажется, сама находит очевидный ответ. Ее обманул собственный муж. – Фил ни за что бы так не поступил. Никогда. Твой отец не был жадным. Он даже не хотел продавать камень. Бриллиант был нужен в качестве страховки на тот случай, если нам понадобятся деньги. Наш пенсионный фонд, если можно так выразиться.

Пожимаю плечами:

Может, он разозлился из-за твоей измены. Может, решил, что ты недостойна ничего хорошего.

Мама снова смеется, на сей раз совершенно беззлобно. На миг она становится похожа на саму себя.

Ты никогда не слышал о обольщении в корыстных целях, Кассель? Думаешь, твой отец ничего не знал?

При помощи обольщения в корыстных целях мама зарабатывала на хлеб с маслом с тех самых пор, как умер отец. Найти мужика побогаче. Наложить на него чары, чтобы он влюбился. Забрать его денежки. Из-за одного не слишком удачного мошенничества мама даже сидела в тюрьме, хотя все обвинения с нее были сняты после апелляции. Даже не думал, что она занималась подобными вещами и при жизни отца.

Смотрю на нее, открыв рот. – Так что, папа знал про вас с Захаровым?

Мама фыркает:

Ты такой наивный, Кассель. Ну конечно, знал. И потом, мы же заполучили камень, правда?

Ну да,

пытаюсь избавиться от мыслей о том, что сделала мама. – Так что же отец собирался с ним сделать?

Не знаю,

ее взгляд скользит мимо меня; она созерцает трещинки на отштукатуренной стене. – Наверное, у каждого мужчины есть свои секреты.

Бросаю на нее долгий взгляд.

Только не очень много,

улыбается она. – Ладно, иди, поцелуй мамочку.

Когда я выхожу из комнаты, Лила ждет в коридоре. Она стоит, прислонившись к стене, напоминая модернистскую картину, которая стоит больше чем дом моей матери со всем его содержимым. Руки Лилы сложены на груди.

Достаю телефон и делаю вид, будто переписываю с визитки, которую дал мне врач, его телефон. Там написан просто номер, без имени, поэтому называю контакт «Д-р Доктор».

Надо было тебе сказать,

в конце концов произносит Лила.

Да, надо было,

отвечаю я. – Но мама умеет убеждать. И она заставила тебя дать слово.

Некоторые обещания не стоит выполнять,

Лила понижает голос. – Наверно, глупо было думать, что я смогу просто уйти и исчезнуть из твоей жизни. Мы связаны друг с другом, так ведь?

Ты не приговорена к тому, чтобы быть со мной,

сухо говорю я. – Инцидент с моей матерью уладится, ты поговоришь с Даникой и тогда…,

делаю неопределенный жест рукой.

Тогда я более или менее исчезну из ее жизни.

Лила издает резкий смешок. – Наверно, теперь я понимаю, каково тебе было – я повсюду следовала за тобой, умоляла обратить внимание, навязывалась тебе – словно я была твоим наказанием. Кажется, я даже испортила твои отношения с Одри – ну, когда вы пытались помириться.