Олег Азарьев - Экзамен. Рассказ.

Дверь в ординаторскую открылась, стремительно влетела молоденькая прыщавая медсестричка, улыбнулась Братовой, — как той почудилось, с некоторым намеком на подобострастие, хотя, возможно, ей только почудилось, — порылась в историях болезней на столе перед Мариной Петровной, взяла одну и так же стремительно вышла. Марина Петровна откинулась на скрипнувшую спинку стула.

«Подобострастие… — размышляла она, вспомнив давний разговор с Костей. — Братов был сильнее — сильный мира сего… И я не устояла, сдалась. Расчет победил чувства?.. Но, может, я была просто молодой и глупой, точнее, неопытной в житейских интригах девчонкой? Запуталась, натворила черт те чего… Тогда почему я не развелась? Ведь многое тогда могло быть иначе… Или — не могло?»

Она вспомнила самую первую встречу с профессором Александром Николаевичем Братовым, свое знакомство с ним больше сорока лет назад.

Марина Степанова, студентка третьего курса мединститута, была прирожденной отличницей во многом потому, что обладала великолепной памятью. И все же перед каждым экзаменом она волновалась так, словно впереди ее ждал «неуд».

Можно быть уверенным в себе и в своих знаниях, но нельзя быть уверенным в том, как твои знания оценит экзаменатор, человек заведомо предвзятый. Отметка зависит от его настроения и самочувствия и от его расположения к вам, и Бог знает, от чего еще, так что истинные знания далеко не всегда совпадают с оценкой этих знаний. А потому мало кто из студентов идет сдавать экзамен без волнения.

Патофизиологию‚ последний экзамен летней сессии‚ принимал у ее группы заведующий кафедрой‚ известный ученый‚ профессор Братов — мужчина за сорок лет‚ непривлекательной внешности. На экзаменах он был весьма суров со студентами, а те его‚ — старика, по их юношескому разумению, — боялись и не любили. И Марина исключением не была, а потому перед экзаменом по патофизиологии волновалась больше обычного и даже на всякий случай выпила валерьянки.

В аудитории‚ где принимали экзамен‚ Марина взяла билет и‚ увидев напечатанные на картонке вопросы‚ успокоилась‚ — эти вопросы она знала очень хорошо.

Когда секретарь назвала ее фамилию‚ она с легким внутренним трепетом села за стол напротив профессора Братова. Профессор хмуро взглянул на Марину.

— Фамилия?.. Номер билета?.. — Он делал пометки в экзаменационной ведомости. — Слушаю. — Братов тяжелым взглядом уставился на девушку.

Марина разложила перед собой листки с записями и начала говорить. Братов не отрываясь смотрел на нее — будто гипнотизировал. Марине не нравился этот пристальный, неприятный, изучающий взгляд. Ей почему-то казалось‚ что он не столько слушает‚ сколько разглядывает ее — как подопытную морскую свинку. Пару раз она даже сбилась из-за этого взгляда.

Пока она говорила, Братов неприязненно молчал. Не подгонял‚ не поправлял‚ не прерывал. Марину это сильно беспокоило. Наконец за экзаменационным столом наступила тишина. Братов медленно поднял густые, лохматые брови.

— Все?

Марина испуганно кивнула.

— Все.

— И это — отличница, — разочарованно протянул Братов.

У Марины вспотели ладони.

— Разве я что-то неправильно говорила?

Братов скривился.

— Мало. Поверхностно…

— Задайте дополнительный вопрос‚ — в отчаянии предложила Марина. Если она схватит трояк — не получит стипендию. А стипендия ей очень нужна — Марина выросла в семье, где денежный вопрос был вопросом выживания.

Братов‚ глядя на ведомость‚ взял ручку‚ повертел в пальцах. Потом снова посмотрел на Марину — глаза у него были выпуклые‚ веки толстые, лицо одутловатое, а в зачесанных назад темных и жестких волосах — первая седина.

— Хорошо‚ — сказал он и задал дополнительный вопрос. У экзаменатора обязательно найдется такой вопрос‚ на который ни один студент не ответит, — «вопрос на засыпку». И Братов спросил именно «на засыпку».

Марина в смятении мямлила что-то маловразумительное и с ужасом понимала‚ что это безнадежно — ответить она не может. Трояк обеспечен, так что — прощай‚ стипендия.

Братов покачал головой и вывел оценку в ведомости.

— Вы плохо подготовились. Два!

Марина подскочила на стуле.

— Что? Два?! — Ей очень хотелось крикнуть: «Это же несправедливо!» Но она сдержалась, хоть и с трудом, — опасно студентке скандалить с профессором.

— Придете на пересдачу, — добавил Братов равнодушно. — Ко мне… — И — секретарю. — Кто там следующий?