Юна - ВЫСМАТРИВАТЕЛЬ file

На спекшемся фоне современности – всепоглощающий и оглушительный эгоизм, стучали друг другу по голове, взаимно, музыка играла – и человек шёл, пока мог удерживаться на ногах, но потребность в идее жила – и в понастроенных ушах, и в пораспахнутых ртах, и чтобы слушать её, и чтобы говорить, и мы на связи всегда, и мы готовы уже, но вот куда нам идти? Идеи же никакой нет, и молча отворачивались; но изредка прокатывала какая-то белая грусть и некое настроение – когда они подмигивали птицам, разбегивали ноги, растягивали смыслы – манили её, идею, ловили на свежую надежду.

И вдруг кто-то сказал: идея уже есть, наша общая идея, вот же она. И люди направили глаза туда, куда он светил, и там эта идея как малый транспарант: слизь. Это идея – слизь. У них платья текут, потолки текут, слюни текут, разговоры и те, подходят и слизывают эмоции со стен. Как животные лижут солёные камни, так и люди лижут друг с друга боль и радость, слизывают каждое выделение, и генерация слизи: чем больше слизали, тем больше выделилось. Захватывают языком сюжеты, чувства, голоса, мнения, лижут бытовые истории. Мокрые со всех сторон – это хорошие люди, правильные, мокрые; но это не слёзы, а это слизь. Деньги – это слизь. Что-то биологическое. Слизь – это признак здоровья, и если никаких выделений, то пора бы обратиться к врачу, там вылечат, там научат: копируйте скользких. И это главное проявление человека – мокрейший слизняк, проползающий в ничтожную щель.

Склизкие правили, а про сухих говорили: сухие – какие-то дикие . Например, он сухой – он умный, чучело мысли на лице, и они сразу же уточняют: а где твои выводы, где твоя слизь? Нельзя же думать просто так, но только для принятия решений. Слизь – если её нет, то какой же ты мыслящий? Мир, от которого зудит, мир, вызывающий раздражение, и было бы чем почесать. Предметами можно почесать, и чешут предметами, мыслями не чешут, но предметами, и только бы не поцарапаться, а для этого необходима слизь. Слизь как река, только это не река, это эпоха (слизь).

– Но, может быть, какие-то исключения?

Смажьте хорошенько, а то не пройдёт.

…Она качается в своём старушечьем кресле. Рядом болеет высматриватель. Мелкие частицы быта бегают по его лицу. Бабка вынимает какую-то тряпку и обмахивает его –ментальную тряпку достаёт и вызывает эти частицы на разговор.

– Общая идея – это большая боевая мысль, то, о чём расскажет нам Дариус. Он будет драться, а ты – защищать. Враг уже готов. Маук. Ты шёл к этому слову целый путь. Что-то оформилось в злодея, и оно стоит пугалом, и птицы обходят его, а страхи нависают на него, и образуется чудище, немного абстрактное. Маук, маук… Люди называют его «маук», они заражены им, они несут на себе его черты, отдают ему своё время и свой свет. Маук пролез в мысли, это не человек, это явление. Он богаче, чем самый богатый, он владеет заводами краски, он владеет характером злыдней – этих злыдней и символьной краски довольно, чтобы казаться великим. Это свойство, которым он вербует людей, забирая у них свет. Некоторые ещё держат, но потом всё равно отдают, и это называется – быть нормальным, быть тёмным – это быть нормальным. Он нападает даже на малых, он беспощаден, как само зло, но он не зло, он маук.

Она смахнула тревожную пыль с его лба и дальше молчала, сидела и жевала свои дёсны; как в кинотеатре жуют попкорн, так она жевала свои десны. Потом переставала молчать и говорила мелко-мелко, как зубами крошила:

– Это маук. Когда головы переполнились, но люди хотели и дальше накладывать туда всевозможные предметы, придумали символьную краску – назвали так, и краска эта делала всё привлекательным, симулировала советы друзей, фальшивые мнения. Стоило покрыть ею предмет, и он становился желанным, символическим, и люди набрасывались, пихали внутрь себя. И все эти твари под управлением маука – злыдни и вторичноротые с анальным отверстием на лице – все они стали размножаться, и стало их так много, будто никого больше и нет. Они захватили эпоху, и она стала характеризоваться по их уровню. Эта маучное время. Тонкая прозрачная реальность, и во многих местах порвалась, но люди могут сидеть в ней и охотиться, прямо не вставая со своих мест, – друг на друга охотиться. Производство «здравого» смысла, фабрики по выпуску микроистин – ты всё это видел. Истины выдают порционно, как паёк. Болезнь искусственного волшебства вывели, и люди заражаются (реклама – это то, что надо сжигать). Но ничего не будут сжигать: краска уже победила.