Unknown - История царствования императора Александра I и России в его время. т.1. (1869)

Вильгельма в своей искренней наклонности к миру и в намереніи Союзников —

привести войска на мирное подоженіе, коль скоро Наполеон согласится дать

требуемый ими ручательства, на счет независимых владеній Италіи. Ко всему

этому присоединилось непреодолимое вліяніе лиц окружавших Фридриха-

Вильгельма: Королевы Луизы, неиавидевшей Наполеона и преданной Императору

Александру; принца Людовика и всего военнаго дворянства, сочувствовавших

Россійскому Монарху и видевших в Наполеоне иочадіе гнусной для них

французской революціи. Прибытіе Дюрока в Берлин не изменило требованій

Короля, в отношеніи независимости южной Италіи, Швейцаріи и Голландіи.

Отказавшись от ирисоединенія к Пруссіи Ганновера, Король изъявил согласіе

принять сію страну, в виде залога, но потом. -узнав, что Русскіе, Англичане и

Шведы готовились сделать высадку в Стральзунде и в устьях Везера, объявил что

он не хочет принять на себя никакого обязательства, могуіцаго вовлечь его в

войну.

Император Александру полагая, что Король склонялся па сторону Союлников, но

не приступал и коалиціи и:'. опасенія навлечь на себя мщеніе Франціи. надеялся

побудить его силою к большей репшмости. О DTOIO ціиыо. наш резидент в Берлине

Алопе^с іюлушл повеленіе объявить прусскому правительству, что русская армія

двинется

381

чрез Силезію, чтобы предупредить Французов на верхнем Дунае. Вместе с тем,

Император Александр, (тогда прибывшій в Вильно), желая ослабить неб.тагопріятное

впечатленіе такого отзыва, послал к Королю собственноручное письмо, в котором

убеждал, его, именем дружбы, дозволить русским войскам пройти чрез его владенія,

кратчайшим путем, к Инну, и проеил о сьиданіи с ним. Генерал граф Мерфельдт,

присланный с порученіем Императора Франца в Берлин, настоятельно проеил Короля

присоединиться к коалиціи, либо, по крайней мере, изъявить согласіе на открытіе пути

Союзным войскам в Мекленбург и Гановер. Король, видя что нерешительность его

нисколько не способствовала ему остаться в стороне от столкновенія его соседей,

внезапно вышел из своего обцчнаго бездействія, отказал в пропуске Союзных войск чрез

Силезію и Мекленбург и немедленно приступать к сильным вооруженіям : повелено было

сделать набор 80,000 человек, призвать на службу всех отнускных и составить четыре

арміи: одну в Силезіи, другую на русской границе, третью — в Мекленбурге и четвертую в

окрестностях Берлина. Вместе с тем Король объявил французскому правительству, что

заключить с ним союз при первом шаге русских войск в его владенія, а русскому —что

примет его сторону, как только Наполеон позволить себемалейшее нарушеніе

неутралитета Upycсіи. Таково было положеніе дел в Берлине, когда раздались громы

войны в южной Германіи (42).

Граф Гаугвиц, посланный для объясненія намереній Короля Фридриха-Вильгельма

венскому двору, прибыв в Вену, 18 (30) сентября, тотчас отправился к вице-канцлеру

графу Кобенцелю,

382

пробыл у него два часа, много говорил и не сказал ничего (il & beaucoup parlé et n'

a rien dit), изъявив желаніе доложить о всем относящемся к его порученію лично

Императору Францу. 20-го сентября (2-го октября), будучи призван к Императору в

Гетцендорф (Getzendorf) и приглашен к столу их Величеств, Гаугвиц оставался

перед обедом более часа на-едине с Австрійским Монархом, говорил много и не

сказал ничего (parla beaucoup et ne dit rien), a в семь часов вечера пріехал к графу

Кобенцелю, сидел у него до полуночи и объявил ему о своем намереніи —

немедленно возвратиться в Берлин: в продолженіи пяти часов, он опять „говорил

много и не сказал ничего". Из протокола этого совещанія, присланнаго

Еобенцелем в Петербург, к австрійскому посланнику графу Стадіон, можно было

сделать только два замечательных вывода: во 1-х, что Прусскій Король, ни в каком

случае, неуклонится от принятой им системы неутралитета, и во 2-х, что он

предлагал свое посредничество между Австріей и Франціей. Что-же касается до

сказаннаго ему в ответ, то сам Император и министр его изъявили графу Гаугвицу

определительныя и многократно повторенныя уверенія, что „Венекій двор, ни в

мире, ни в войне, никогда не станет действовать отдельно от своего искренняго

друга, Россійскаго Императора, къ^которому Австрійскій Монарх гласно изъявлял

чувства, не только дружбы и сердечной привязанности, но и глубокой, неизменной