Иван Сабило - Крупным планом (Роман-дневник). 2007.

Есть ли моя вина в том, что писатели в моей Беларуси разделены? Чтобы от­ветить на этот вопрос, нужно разобраться в причинах. Главная из них - политиче­ская. Многие белорусские писатели не приемлют Александра Лукашенко, прежде всего потому, что он, как они полагают, не отстаивает и не собирается отстаивать «национальную идею». Они за то, чтобы Республика Беларусь была независимой, и первейшим условием этого является единый Г осударственный язык - белорус­ский. Мне лично это требование представляется абсурдным: почти 80% белорусов разговаривают, а главное, думают на русском языке. Так сложилось исторически, что на протяжении веков белорусскую мову вытесняли то поляки, то «россияне» во главе с царями и прочими государственными и религиозными деятелями. Они считали её «мужицкой», грубой и малопригодной для использования. Я уже не раз высказывался по этому поводу, но подчеркну, что «плохих» языков не быва­ет. Всякий язык от Бога и дан нам для того, чтобы не перемешались мы в своём существе, не растворились, не сделались общечеловеками, а сохранили себя как народ - великий числом или малый.

Вместе с тем не следует никого насильственно принуждать к тому, чтобы он разговаривал, читал и думал только на каком-то определённом языке. Здесь долж­на быть свобода выбора. Но нельзя забывать и о том, что если ты живёшь в стране, где государственных языка два, ты должен знать оба. Писатели это чувствуют как никто другой. Писателям, белорусской интеллигенции далеко не всё равно - будет у белорусов родной язык или нет. Они знают: нет языка - нет белоруса. Какой вы­ход? Для писателей, на мой взгляд, он прост: писать как можно лучше.

Долго я про это пишу, нужно короче и точнее. Мои записи грешат длиннотами. Важна только суть, только мысль, а её выразить всегда непросто. Сейчас боль­шинство современных, модных авторов валяют свои книги без мысли. А иные идут дальше - бессовестно берут чужие мысли (и сюжеты), вскарабкиваются на них, как жуки-наездники, и скачут, как им кажется, к успеху. Успеху у кого?!

Этики нам не хватает, господа и товарищи, судари и сударыни, паны и панен­ки. Всё дело в этике!

12 марта. Написал рецензию на книгу Аскольда Шейкина, предложу её в «Московский литератор».

Приехал на работу, а здесь драма: ночью люди в масках представились охране сотрудниками ЧОП, заставили открыть дверь якобы для проверки, после чего избили и связали охранников, заклеили скотчем рты и, взломав замки и сейфы, что-то искали. Денег не было ни в сейфе канцелярии, ни в кабинете Кузнецова, ни в бухгалтерии. Документов тоже. Скорее всего, это вылазка тех, кто, зная, что 15 марта в МСПС должно состояться выездное заседание Арбитражного суда, пред­приняли охоту на документы. Не вышло. А разор учинили немалый.

13 марта. День рождения Сергея Михалкова. Мы с Кузнецовым звонили ему, хотели поздравить, но никто не ответил, и мы решили оставить наши поздра­вительные слова на послезавтра, когда к нам явится Арбитражный суд и когда после него мы соберёмся в конференц-зале.

15 марта. В кабинете Михалкова выездное заседание Арбитражного суда по делу о продаже Ларионовым части «Дома Ростовых». Все трое судей в мантиях, со всеми судебными атрибутами. Здесь же Михалков, он только что вернулся с какого-то южного острова, загорелый, атлетичный, «со взором горящим». Одна беда, плохо слышит.

Задача суда - взять оригинал подписи Михалкова и текст, написанный его рукой, объёмом в одну страницу, для проведения экспертизы, чтобы сравнить оригинальную подпись Михалкова с той, которая якобы поставлена на доверен­ности Ларионову - о продаже части здания. Подпись нужно поставить не менее двадцати раз в два столбика на отдельном листе.

Поставил. С текстом сложнее. Кузнецов стал диктовать ему информацию из «Вестника МСПС» за 2003 год, то место, где говорится, что 13 марта 2003 года в МСПС отмечали 90-летие Михалкова. С трудом, но Сергей Владимирович спра­вился с заданием. С трудом, потому что плохо слышит и каждую фразу, а точнее, каждое слово ему приходилось повторять многократно.

Кузнецов рассказал суду о нападении на МСПС в ночь с 11 на 12 марта, выска­зав предположение, что искали документы, касающиеся продажи части «Дома». Он с убеждённостью заявил, что дальнейшее затягивание очевидного дела с про­дажей, а точнее, с похищением части «Дома Ростовых» может привести к не­предсказуемым последствиям. И заметил при этом, что МСПС приходится оправ­дываться в том, чего оно не совершало. А для пущей убедительности вспомнил анекдот, который ему когда-то рассказывал Михаил Шолохов: «Бежит с огромной скоростью Заяц. Волк спрашивает: - Куда бежишь? - Я не бегу, я убегаю. - От кого? - Сказали, ловят верблюдов и подковывают. - Но ты же не верблюд? - А вот поймают, подкуют, доказывай потом, что ты не верблюд!».