Егор Чекрыгин - Странный приятель.2

Фааркоон просто обязан был отметить грандиозное возвращение великих героев, не менее грандиозными празднествами. А Герои, соответственно обязаны были благодарно и смиренно все это принять, ибо отвергнуть провинциальное гостеприимство — хуже чем пнуть щенка, или нагадить в Храме.

…Пришлось смириться с неизбежным, лишь только ограничив рамки фааркоонского радушия неделей, дольше которой, они якобы не могут задержаться в этом городе. …После чего — немедленно были взяты в оборот…

Примерно так же быстро они были взяты в оборот, и когда посланные на юг корабли, привезли полки генерала оу Дезгоота, и говорки да сплетни, давно уже кочующие по столице, внезапно обернулись громом официальных глашатаев, известивших народ королевства Тооредаан, о грандиозной победе, одержанной его войсками прямо в сердце вражеской территории, особо упирая на то, что все задействованные в операции полки, вернулись обратно с минимальными потерями, оставив разозленных кредонцев с носом.

Официальные донесения генерала, адмирала, и полковников об операции, а также — военного инженера оу Готора, о разрушении вражеских укреплений, были напечатаны во всех (то есть целых двух) газетах, а для тех, кто был слишком беден чтобы купить газету (Увы, но это могли себе позволить лишь достаточно состоятельные люди). — соответствующие информационные листки весьма обильно украсили стены домов столицы, и возле каждого из них собирались толпы читателей, толкователей, пояснятелей, и спорщиков.

…Приятели могли по праву гордится. — Пусть их и не называли в числе «отцов победы», однако имена этой, уже и так довольно известной в народе своей доблестью и предприимчивостью, парочки героев, не раз упоминались в отчетах, причем в самом положительном свете.

…Потом был торжественный проход войска-победителя через город. Построение на площади перед Большим Дворцом. Торжественный доклад генерала Военному Министру, потом — Военного Министра — Королю. Речь Короля, высказавшего победителям свое монаршее благоволение, и милостливо соизволившего распорядиться о достойной награде всем воинам участвовавшим в походе, и назначения пенсий семьям тех, кто из него не вернулся.

По окончанию речи короля, собравшаяся вокруг толпа, выразила свое одобрение монаршьей мудрости и щедрости, радостным ревом. А солдаты, дружно отсалютовали своему Монарху и толпе, мушкетами с примкнутыми штыками, вызвав еще более восторженный рев.

Когда рев стих, Военный Министр, на время переквалифицировавшийся в Верховного Жреца, провел молитвенную службу, и принеся в жертву богам хлеб и вино, освятил особый Свиток с описанием сего Великого Подвига, коей свиток, отныне будет хранится в главном Храме Предков, дабы Слава о разгроме Тинда и походе домой, жила в веках.

На следующий день, все старшие офицеры чином не ниже майора, в круг которых, затесалась и парочка первых лейтенантов, были приглашены на прием к Королю.

…Ренки впервые смог увидеть ЕГО столь близко. Он прошел мимо, буквально на расстоянии вытянутой руки, и несмотря на весь восторг, переполнявший его душу, Ренки еле удержался от того, чтобы не потрогать того, кто олицетворял собой все величие и силу славного королевства Тооредаан.

…И если бы потом Ренки спросили бы — был ли король стар или молод, высок или низок, красив или уродлив… — к своему стыду, Ренки бы наверное ничего не смог, ответить. — Ведь это был Король! Тот самый, с чьим именем на устах солдаты бросаются в бой, ради которого терпят лишения и тягости походов и мирной жизни… Почитать которого словно некое божество, мальчишку, из обедневшего рода благородных оу, учили едва ли не с младенчества!

…А вот оу Готор, был лишен какого-то особого пиетета по отношению к монаршим особам, и он увидел перед собой, уже довольно немолодого человека, с обрюзгшим лицом, и какими-то устало-равнодушными глазами.

Он проходил мимо строя восторженно пялящихся на него вояк, говорил какие-то дежурные фразы, поздравлял, отпускал комплименты, но при этом словно бы был мыслями где-то очень далеко отсюда.

И лишь встретившись с заинтересованным взглядом некоего дерзкого первого лейтенанта, король даже немного вздрогнул, вгляделся попристальнее в глаз наглеца, задумался, словно бы что-то вспоминая, потом понятливо кивнул, и пошел дальше — поздравлять, говорить дежурные фразы, и отпускать комплименты.

— А он не так-то прост… — Пронеслось в голове у Готора… — И вовсе не рохля, каким кажется на первый взгляд.