Unknown - РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

- Что за парень?

- Поп.

- Как вы меня нашли?

- А мы вас не искали, нам Жак и его ребята нужны. У нас есть в Кастильон д’Арбезон свой человек. Держит постоялый двор, слушает, что пьяные болтают. Он и прислал нам весточку, что Ле Батар попёрся в Монпелье. Нетрудно было смекнуть, что вы и Жан двинетесь следом. Поп ваш тоже интересуется Ле Батаром.

- «Мой поп»?

- Ну, тот, что вас спрашивал. Я всё ждал, что он за нами увяжется. Ретив больно… - Филипп прервался, разглядывая в неверном свете костерка Женевьеву, спускающуюся по ступеням с колокольни, - Ух ты, миленькая какая!

- Повторяю, - сказал Роланд, - Она под моей защитой.

- Под защитой, если её муж согласится на обмен, так ведь? А муж, как я понимаю, в Монпелье? В любом случае, нашему графу нужны все бойцы. Английские подонки грабят, жгут, насилуют, убивают. Пора воевать.

- Будет битва? – осведомился Роланд с замиранием сердца.

- Бог весть. – пожал плечами Филипп, - Кто-то утверждает, что король ведёт войско на юг, кто-то говорит, что нет. Точно известно одно: сбор в Бурже и срочно.

- Я раз победил на турнире в Бурже.

- Война – не турнир. Сражение герольд не остановит, когда станет опасно. Хотя когда оно будет, это сражение? Наше дело пока приглядывать за английским сбродом.

- А моё – вернуть графиню супругу. – вставил твёрдо Роланд.

- Граф будет рад. – Филипп расплылся в ухмылке, - И мы тоже.

Он хлопком в ладоши призвал ратников к вниманию:

- Выступаем на рассвете! Выспитесь хорошенько! Лошадей оставить здесь, сами ночуем в селе. Если понадобится вышвырнуть мужичьё из подходящих вам кроватей, вышвыривайте. Жан и второй Жан, Франсуа, караульте.

- Мои пленники спят здесь. – оповестил его Роланд, - Сторожить их буду сам.

- Да ради Бога.

Спалось плохо. В конце концов, Роланд сел на ступеньках и предался размышлениям. Мир в его понимании Господь устроил разумно и в соответствии со строгим планом, каждому отведя своё место. Король правил, прислушиваясь к советам иерархов церкви и знатных вельмож. Подданные платили налоги в благодарность за правосудие, защиту и процветание. Врагов король карал, проявляя непреклонность, а к сдавшимся – милосердие. Из стройной схемы немного выбивались людишки вроде Жака с Филиппом, любящие пограбить и гордящиеся этим. Но в остальном… Если безбожные англичане посмели пойти против Божьей воли и вновь развязать войну, король Франции соберёт своих вассалов и под стягом святого Дионисия сокрушит врага. Это его священный долг. Священный и скорбный, хотя Филипп, к неудовольствию Роланда, с последним был не согласен.

- Война – доходнейшее дельце. – возбуждённо просвещал он Роланда за скудным ужином, - Взять родовитого пленника, например.

- Или обоз распотрошить. – алчно вторил приятелю Жак.

- Обоз обычно охраняют раненые и слуги. – объяснил Роланду Филипп, - Перебил их, и бери, чего душа пожелает! Добра – завались!

- И женщин. Помнишь заварушку под… Как же его? – Филипп нахмурился, припоминая, - Там ещё мост был сломанный?

- Я никогда этих названий не помню. Южнее Реймса, да?

Филипп хохотнул:

- Англичане на одном берегу, а их бабы – на другом. Я четверых раздел донага и к хвосту коня привязал! Иисусе, хорошее времечко было!

- Он сдавал их желающим. – подмигнул Роланду Жак, - За деньги.

- Кроме графа, конечно. Ему, само собой, бесплатно.

- Графьям везде льготы. – криво ухмыльнулся Жак.

- И в драках тоже. – фыркнул Филипп.

- Что поделаешь, толстоват он для драк. – вступился Жак за хозяина, - Но когда дерётся, так уж дерётся, как сатана! У меня на глазах он однажды одним взмахом моргенштерна смял олуху башку вместе с шлемом, как сырое яйцо. Мозги аж брызнули!

- Ага, пленному. Помню. Схватка тогда уже закончилась. – Филипп скривился и повернулся к Роланду, - Вы к нам присоединитесь?

- В чём?

- В истреблении англичан.

- Когда я завершу своё… - он хотел сказать «деяние», но побоялся насмешек, - …задание.

И теперь, сидя на жёстких каменных ступенях, Роланд предавался невесёлым думам. Перед глазами стояла пылающая осадная башня у Бретейля, в ушах звучали вопли заживо сгорающих людей. Хотя Роланд и утешался тем, что он-то сохранил присутствие духа и даже спас из огня раненого, но всё равно это было поражение.

Поутру объединённый отряд продолжил путь на север. Латников стало больше, Роланд расслабился, а Женевьева притихла. Она украдкой поглядывала на восток, надеясь узреть там конных лучников, но тщетно. Солнце пекло немилосердно, лошади изнемогали, бойцы парились в кольчугах. Отряд вёл Филипп, хорошо знавший местные просёлки. Проехали вымершую в чуму деревню с заросшими бурьяном огородами и пустыми хижинами. Попадавшиеся иногда на полях крестьяне, завидя издалека вооружённых всадников, бросали работу и прятались.