Sandra Moran - Неотправленные письма

«Черт... да, обещала», - сказала Джоан. «В шкафу есть смесь для печенья. А в холодильнике должны быть яйца».

«Я не собираюсь делать печенья», - заявил Люк. «Я целый день развозил детей по их занятиям и теперь мне нужно немного поработать».

«Ну, не знаю тогда, что тебе сказать», - раздраженно бросила Джоан. «Я не могу приехать домой, так что тебе придется их испечь».

«А нельзя просто купить их в магазине?» - спросил он. «Это будет намного быстрее».

«И в два раза дороже», - заметила Джоан. «Не говоря уже о том, что весь смысл распродажи в том, что ты делаешь печенье сам . Если бы люди хотели купить магазинные, они бы так и сделали».

«Ты же знаешь, что большинство людей даже не ест то дерьмо, что покупается на этих распродажах», - сказал Люк. «Ты ведь не знаешь кто их трогал или не засунул ли какой-нибудь ребенок туда свои сопли».

«Это не серьезно, Люк». Джоан чувствовала знакомую злость, подступающую к горлу и заставила себя прикусить язык прежде, чем скажет что-то язвительное.

«Да, хорошо», - сказал он голосом, который больше звучал как голос обиженного ребенка, а не взрослого мужчины.

Повисла такая долгая пауза, что Джоан даже подумала, что он повесил трубку.

«Люк», - наконец окликнула она мужа.

«Да», - отозвался тот.

«Извини, я не сдержалась», - сказала она. «Просто сейчас я слишком эмоциональна из-за всех этих событий».

«Все в порядке», - ответил Люк. «Слушай, мне пора идти».

Он наказывает меня. Но вместо того, чтобы обсудить это с ним прямо, она только устало вздохнула. «Конечно. Тогда до скорого?»

«Пока», - сказал он. «Позже созвонимся».

«Козел», - прошептала Джоан, сгорая от желания вырвать телефон из стены и швырнуть через всю комнату. Вместо этого, она закрыла глаза и аккуратно опустила трубку на место.

Женщина прислонилась к стене. Через кухонное окно она видела задний двор миссис Йоккум. Полуденное солнце освещало пожелтевшие листья огромного дуба, размах которого простирался по территории обеих домов. Джоан помнила как они с Джонсоном - сыном миссис Йоккум - любили взбираться на это дерево, чтобы спрятаться от своих матерей. В этот момент задняя дверь дома миссис Йоккум отворилась и пожилая женщина начала спускаться по лестнице. В руках она держала пластиковый пакет с кормом для птиц. Джоан наблюдала за тем как старая женщина медленно начала рассыпать зерно по разным кормушкам, расставленным во дворе.

Джоан понимала, что ей лучше бы заняться описью имущества, но вместо этого бесцельно бродила по дому. Двадцать минут спустя она обнаружила себя стоящей в столовой и рассматривающей деревянную шкатулку матери и ее странное содержимое.

Женщина коснулась рукой тонкой ткани шарфа. Письма, которые она прочла были сложены по дате и лежали с края стола. Какая-то часть ее чувствовала вину за то, что прочитала их. Определенно, они не были предназначены для чьих-либо глаз, кроме таинственного «Э». Но , оправдывала она себя, как еще я могу узнать личность возлюбленного матери? Да и кого я обманываю? - призналась она себе. Я хотела прочитать эти письма.

Успокоив себя этими аргументами, Джоан взяла шестое письмо. Оно было датировано 1958 годом и начиналось так же как и другие.

Любовь моя,

Я провела весь вчерашний день эмоционально настраивая себя на сегодншнюю дату. По какой-то причине, теперь я одновременно и боюсь и предвкушаю каждую годовщину.

Сегодня я думала о подаренном тобой кольце. Из того антикварного магазинчика в Ла Салль. Я помню как долго рассматривала его с витрины. А через несколько дней оно было куплено. Тобой. Я была жутко расстроена, когда узнала, что его продали. А потом, в одно воскресное утро, я просыпаюсь и вижу тебя – твои руки сложены за головой и ты рассматриваешь меня. По утрам ты всегда выглядишь так мило. А затем ты целуешь меня в кончик носа и я чувствую как ты надеваешь кольцо мне на палец. Не произнося ни слова. Просто надеваешь и улыбаешься. В тот момент я чувствовала себя твоей женой больше, чем когда-либо буду Клайду.

Джоани уже четыре. Даже сейчас я могу сказать, что с ней будет много хлопот. Она ставит под сомнение все, что бы я ни сказала и изо всех сил сопротивляется всему, чего от нее ждут. Мне кажется в этом она похожа на тебя в детстве.

Я знаю, что звучу как заезженная пластинка, но я так невозможно скучаю по тебе, любовь моя. Все, что у меня осталось о тебе это воспоминания, да и те потихоньку начинают тускнеть. Теперь это только обрывки - воспоминания о твоей коже, твоем запахе, твоих губах. Господи, как же я любила твои губы и то, как они исследовали и ласкали мое тело.