Ноам Хомский - Как устроен мир

Но это не произойдет по нажатию кнопки. Нужна увлеченная, сосредоточенная работа, постепенно наделяющая людей пониманием и отношениями с другими людьми — как со своими единомышленниками, так и с системами поддержки, с альтернативными институтами. И вот тогда что-то сможет произойти.

Корр .: Урваши Вайд, автор «Истинного равенства», обрушивается с критикой на то, что она называет «левым пуризмом», за приверженность мечте о безупречном, единственном ответе, о лидере-харизматике.

Согласен. Не ждите харизматичного лидера, безупречного, исчерпывающего ответа — это хороший совет. Ведь если эта мечта сбудется, то разразится катастрофа — так всегда бывало.

Из народных действий, из коллективного участия может взрасти что-то здоровое. Может, этого и не произойдет, но такой шанс по крайней мере существует. Иного способа все равно нет.

Корр.: Стратегии и движения по принципу «сверху вниз» вы всегда считали бесперспективными.

Они очень даже могут приносить успех, на то и рассчитаны: сохранять господство верха над низом, контроль и власть. Не надо слишком удивляться, когда авангардная партия становится во главе тоталитарного государства.

Корр.: Говард Зинн считает необходимым признать, что настоящие перемены в обществе требуют времени. Мы должны быть не спринтерами, а бегунами на длинные дистанции. Как вы считаете?

Он прав. Это-то меня и поражало в некоторых сегментах студенческого движения в 1960-х годах. Тогда не существовало организованного, укорененного, популярного левого движения, к которому могли бы примкнуть студенты, поэтому их вожаками часто становились совсем еще юнцы. Это часто были славные, достойные люди, но только многие из них — не все — не видели дальше собственного носа. Всей-то идеи: «Устроим забастовку в Колумбийском университете, на пару недель забаррикадируемся в зданиях — и после этого грянет революция!»

Но так не бывает. Требуется неспешное созидание, когда каждый следующий шаг проистекает из того, что уже закреплено в восприятии и в подходах народа, в его понятиях о том, чего он хочет достичь, и об обстоятельствах, при которых это достижимо.

Совершенно бессмысленно обрекать себя и остальных на гибель в отсутствие социальной базы, на которой можно отстаивать достигнутое ранее. Это раз за разом доказывают на собственном горьком опыте партизанские и другие им подобные движения: их попросту сокрушает преобладающая сила. Дух 1968 года грешил тем же самым. Это было катастрофой для многих тогдашних активистов и оставило печальное наследство.

Корр .: Вы сознаете, что разные аудитории реагируют на вас по-разному?

За долгие годы я обратил внимание на разительное несходство между реакцией на мои выступления перед более-менее избранной аудиторией и откликом на встречах и дискуссиях с менее привилегированными людьми. Не так давно я встречался в одном городке в Массачусетсе при помощи отличных тамошних организаторов с горожанами, даже по мировым стандартам относящимися к бедноте. Незадолго до этого я проехал по деревням Западной Бенгалии, потом посетил Колумбию, где общался с активистами движения за права человека, действующими в ужасающих условиях.

В таких местах никогда не спрашивают: «Что мне делать?» Там говорят: «Я делаю то-то и то-то. Как вы к этому относитесь?» Возможно, им хочется отклика, предложений, но они и так уже имеют дело с реальной проблемой, а не ждут, замерев, волшебного ответа, которого не существует.

В беседах с элитарными аудиториями то и дело звучит вопрос: «Каково решение?» Если сказать в ответ очевидное: «Займитесь решением своей проблемы в добровольческой группе, занимающейся такими делами», — то это будет совсем не то, чего они ждут. Им подавай волшебный ключик, быстро и эффективно отпирающий все замки. Но таких решений нет. Есть только то, что делают жители городков Массачусетса, самоуправляемых деревень Индии, иезуиты в Колумбии.

Люди, наделе сталкивающиеся с жизненными проблемами, зачастую под тягчайшим давлением и в тяжелейших условиях, порой опускают руки. И такое бывает. Но многие продолжают борьбу и добиваются перемен.

Доказательством этого служит наша собственная история. В данный момент мы стоим перед реальными проблемами, вроде отстаивания ограниченного уровня общедоступного здравоохранения, системы соцобеспечения, прав, связанных с защитой природы, прав трудящихся. Но не надо забираться далеко в глубь истории, чтобы оказаться во временах, когда эти права еще только приходилось завоевывать. Перемены налицо. Гораздо лучше защищать что-то, чем пытаться впервые этого добиться.