Неизв. - Протяни мне руку, Рэй

— Нам все равно в одну сторону. Пойдем пешком? Я тебя провожу прямо до подъезда, а потом тоже пешком пойду домой. Все-таки там останется каких-то две остановки.

— А что? Я согласна! Погнали! — крутанувшись на каблуках, засмеялась Таня.

В теплой куртке девушка выглядела еще больше, но Оксана находила это милым и часто говорила Тане, что та похожа на пончик. Если бы девушке сказал это кто-то другой, то она бы или здорово разозлилась, или просто обиделась, но Оксане такое говорить было можно, поскольку девушка произносила это без злого умысла.

Поглощая мороженое большими кусками, Таня спросила задумчивую подругу:

— Слушай, а хорошо ты Дениса-то отшила. Я-то сперва испугалась, когда ты замолчала… Ну, он такой к тебе подходит, спрашивает, а ты молчишь. Ну я и думаю, что ты сейчас согласишься. Я прям испугалась… — протянула Таня и откусила мороженое. — Но а ты так бодреньким голосом, мол, сочинение — или как там? — писать надо. Молодец, конечно… А что ты реально вечером делать будешь, а? Может, ко мне придешь, сериал какой-нибудь посмотрим?

Оксана повернулась к подруге и с удивлением в голосе произнесла:

— Вообще-то я буду писать рассказ, если придет вдохновение.

Таня изумленно посмотрела на девушку:

— Так это была правда? То есть если бы ты не собиралась писать рассказ, ты бы пошла гулять с этим… с этим…

— С Денисом? Не думаю, но не могу со стопроцентной уверенностью сказать тебе, что я бы с ним не пошла гулять, — задумчиво протянула Оксана.

Подозрительно сощурив глаза, Таня спросила:

— Он тебе, что, нравится?

— Как человек? — вопросом на вопрос ответила девушка.

— Как парень!

Оксана замолчала на какое-то время, словно думая о том, стоит ли говорить подруге правду, но затем пожала плечами и, усмехнувшись, произнесла:

— Нет.

— Фух! — выдохнула Таня. — А то я уже испугалась! Ты так задумалась, как будто бы меня к смерти готовила… Я аж извелась вся! И слава богу, что это чмо тебе не нравится, — хмыкнула девушка, доедая мороженое. — Не знаю, чего в нем такого особенного девчонки наши находят, но как по мне, так он фу. Вот Никита…

— Стоп, — резко произнесла Оксана. — Ни слова о Никите, ладно? Я и так уже знаю о нем столько, что мне просто стыдно с ним сидеть за одной партой, понимаешь? Стоит мне посмотреть ему в глаза, как в голове сразу же вспыхивают твои слова: «Его глаза как бездонные озера, в которых можно утонуть, и я бы сделала это с радостью…» Избавь меня от этого, пожалуйста… Ну, — видя, что подруга обиделась, Оксана, положила ей руку на плечо и с улыбкой добавила: — Просто говори мне это не так часто, ладно? Если человек постоянно о чем-то говорит, то потом его слова уже не возымеют должного эффекта… Понимаешь, к чему я клоню?

Таня нахмурила брови и очень плотно задумалась над словами своей подруги. Поразмышляв миг-другой, она повернулась к Оксане, и лицо ее озаряла блаженная улыбка.

— Я… поняла! — воскликнула она так громко, что мужчина, проходивший рядом с ней, от неожиданности выронил пакет.

Судя по звуку, врезавшемуся в уши девушек, в пакете незнакомец нес бутылки. По запаху Оксана поняла, что в них точно был не сок и не минеральная вода. Видя, как багровеет лицо мужчины, Таня прикидывала, в какую сторону лучше дать деру. Однако Оксана, неуверенно улыбнувшись, произнесла мягким голосом, которым постаралась успокоить дядю:

— Посмотрите на это с другой стороны. Вдруг Вы, когда пили бы из бутылки, подавились бы и умерли? А теперь Вы только что самого себя спасли от неминуемой гибели.

— Поздравляю! — брякнула Танька, усиленно теребя рукав пальто своей подруги.

— Хм! — только и послышалось со стороны мужчины.

Видя, что теперь никто не хочет их убить, девушки облегченно вздохнули и пошли дальше.

После того, как Оксана проводила Таню до дома, раз двадцать с ней попрощалась, она неспешным шагом двинулась домой. Она часто ходила пешком, тем самым прислушиваясь к звукам улицы, всматриваясь в лица проходивших мимо людей, и все это делалось ради того, чтобы поймать момент. Тот самый момент, в который врывается вдохновение и благодаря своей силе заставляет человека творить. Но все вокруг было каким-то блеклым, серым, скучным и до безобразия унылым.

Первый день в школе, который обещал быть радостным, как-то незаметно испортился еще с самого утра. Сперва мамины слова, которые только подтвердили, что она не верит в собственную дочь, затем еще Таня, подлившая масла в огонь тем, что просто не выслушала Оксану в тот момент, когда это ей было важно. Это же попросту несправедливо! Когда ее подруге надо было выговориться по поводу Никиты — а нужно ей это было каждый день, — Оксана всегда, кроме сегодняшнего дня, выслушивала ее. Конечно, у девушки и в мыслях не было обижаться на Таню. Просто сегодня день такой. Так, по крайней мере, она его оправдывала.