Михаил Поляков - Нам бы день продержаться. Дилогия

Пит кивнул и постучал ногтем по пластиковому тубусу одноразового гранатомёта висящего за спиной.

Понтон не остановился на достигнутом и нашёл изображение наружной стены из которой выходили трубы изоляции. В двадцати метрах от каменной вертикали стоял бетонный куб, из него, с четырёх сторон торчали уходящие в землю толстые жгуты силовых линий.

- Это резерв, - показал Понтон на два лишних пучка труб ведущих к постройке, - надо двигать к нему.

- Сначала управление и сигнализация, - ответил Пит соглашаясь, - я первый - ты прикрываешь.

Щелкнули затворы заранее загоняя патроны в казённики. Клацнули предохранители. Пара пошла по коридору в сторону караульного помещения. Пит, не глядя, отгибал усики на рычагах двух осколочных гранат. Тихая фаза операции закончилась.

Сигнал о пожаре и нападении на секретный объект пришёл на аэродром Гаконы около часа ночи. Его послали американские хитрые датчики после разрывов гранат брошенных Питом в большое помещение, где находилась основная масса взвода охраны. Сначала механические рецепторы отловили разрыв боевой гранаты, потом ещё одной, затем серию одиночных пистолетных выстрелов, очередей и гулкое хлопанье гладкоствола. Идентифицировать звуки компьютеру было несложно.

- Нападение на объект! Тревога! Прошу помощи! - и тут же почти без промедления, - Пожар!

Пит и Понтон 'проконтролировали' тех, кто валялся в большой комнате. Джулио Массарти вылетел за двери своей опочивальни со штатной береттой в руке неожиданно, с шумом распахнувшейся двери, хрустя битым стеклом ламп дневного света и кусками отвалившейся штукатурки. В дыму темноте и мерцании, наполнявшем помещение, он толком ничего не разобрал, кроме пары зыбких фигур в той же форме, в которую он и сам был одет и лучей двух фонарей закреплённых на их оружии.

- Что тут творится? - заорал он, водя пистолетом перед собой. Выстрел в упор из русского дробовика безжалостно швырнул офицера назад в проём двери его кабинета.

- Все? - Пит перевёл взгляд на половину Понтона.

- Чисто, - ответил тот и осторожно выглянул из-за двери в коридор, ведущий к выходу из основного здания ГазоЭлектроСтанции.

- Сколько?

- Четыре на воротах, два в туалете, тринадцать здесь - девятнадцать.

- Ещё трое у радара на другом конце объекта, трое на временном оперативном центре, а пятеро где-то здесь, - в коридоре послышался топот бегущих ног, крики, бряцание и щелкание оружием. Понтон среагировал очень быстро, бросив за дверь к повороту гранату. Но прежде он отпустил рычаг, который отскочил и со звоном упал на пол, просчитал до двух, помня, что у абрикосовой ручной бомбочки задержка не три с половиной, а все четыре с половиной секунды. И метнул подарок под ноги набегавшим. Спрятался за стену, открыл рот и показал язык Питу. Не дожидаясь разрыва, добавил в коридор ещё одну. И одел защитные очки. От двух подрывов в проходе стояло густое облако строительной пыли. Фальшпотолок сорвало с металлических квадратов дюралевых уголков и унесло, скомкав, на трубы пожаротушения под потолком. Щедрые очереди двух автоматических винтовок, на всякий случай, прошлись по пятёрке неудачливых помощников. Путь наружу был свободен. Внутри здания оставались только техники, но их больше беспокоила работа генераторов, чем стрельба за стеной в соседнем помещении. Этим и воспользовались диверсанты. Они отбежали подальше за тёмную громаду хаммера. Понтон потянул замки на тубусе и развёл в боевое положение прицел, сел на колено, приладился по хорошо освещённому помещению, где сходились силовые кабеля, и нажал на спуск. Ракета выскочила из тубуса. Засветила трассером реактивного двигателя в темноте яркой звездой, врезалась в здание, прожигая толстые шланги изоляционных рукавов, и развалила домик, огнём вынося крышу и окна. Понтон перебежал в сторону и не пожалел вторую ракету переданную ему Питом. После их работы на месте соединения проводки из земли торчали лишь разодранные в клочья остовы кабелей с голыми, лишёнными изоляции треугольными медными жилами в руку толщиной. Над антеннами и вдоль дороги, ведущей к временному оперативному центру погасло освещение. Мрак летней ночи окутанной сверху низкой и сплошной облачностью стал ещё более вязким и непроницаемым. Вдалеке, возле временного центра заметались лучи и точки светляков ручных фонарей охраны. Трофейные рации на плечах диверсантов закричали недоуменными докладами. Над освещенным строением ГЭС появился дым бьющий столбом из выбитых окон помещения караулки. Свет на Гэс не отключился и само здание было прекрасно видно из темноты далеко вокруг.