Евгений Введенский - Либерия

Содрогаясь всем телом, я оперся руками на зеркало и обрушил его на пол. Раздался оглушительный звон разбитого стекла. Я ошеломленно смотрел то на осколки, живописно разбросанные по полу, то на удивленные лица приятелей, то на китайцев, застывших с пивными банками в руках.

Тут Дед отчего-то заорал "Э-э-эх!" и вскочил с места. Исполнив несколько размашистых танцевальных па в стиле "Эх, яблочко, куда ты котишься", он схватил Спаниэля, поднял его вверх и стал раскачиваться из стороны в сторону, оглушительно распевая: "А дак и че? А да ниче! А как пойдем мы, да на войну!" Спаниэль отбивался и громко протестовал, но это было бесполезно.

Не выпуская из рук Спаниэля, Дед вскочил на кровать, оттуда поднялся на стол и плясал там, возвышаясь над нами, похожий на былинного богатыря, пытающегося молодецкой песней растопить сердце неприступной заморской царевны. Спутанные волосы и рыжая борода Деда мотались из стороны в сторону, вытаращенные глаза сверкали в полумраке. Всем, кроме Спаниэля, было очень смешно — особенно китайцам, которые так и вовсе хлопали в ладоши и покатывались от хохота.

В этой сцене была такая невероятная первобытная красота, что я и сам заорал, вскочил с места и стал вытанцовывать какие-то замысловатые фигуры, размахивая руками в воздухе. Миша тоже вскочил, за ним и остальные. Животная энергия, заключенная в наших пьяных телах, вырвалась наружу и хлестала во все стороны, разбиваясь кровавыми волнами о пол, стены и потолок. В этих нескольких десятках кубических метров пространства образовался гигантский бурлящий водоворот, затягивающий в себя все новые жертвы. Вокруг нас вращалась комната, общага и город Минск, а в моей голове кружился огромный сверкающий шар.

*******

Праздник продолжался! Приходили даже люди, с которыми не был знаком никто из присутствующих. Все запросто садились куда попало и подключались к разговорам. Я сидел на полу и пытался вспомнить, что я здесь делаю и зачем мне это нужно — вливать в свой организм алкоголь в компании всех этих людей и слушать их разговоры. Время наваливалось на меня тяжелым мясистым блином, бессмысленное пространство смеялось мне в лицо, а я застрял в этой затонувшей подводной лодке без надежды на спасение, стараясь не двигаться и не дышать, чтобы не расходовать понапрасну драгоценный кислород... В поисках освобождения я шел на одну крайность за другой, но в результате оказывался в очередной клетке. Дверца была незаперта, можно было открыть ее и выйти, но я не хотел никуда идти.

Эти размышления прервал Спаниэль, хлопнув меня по плечу:

— О чем задумался, звезда?

— Да ладно, не гони, — отмахнулся я. — Мы еще ни одной песни не записали...

— Это дело времени, — успокоил меня Спаниэль. —А почему вы не записываетесь?

— Денег нет, — ответил я. — В нашей группе я один работаю.

— И где работаешь?

— Редактором на новостном сайте.

— Так ты нормально устроился! Что делаешь-то?

— Прочесываю информацию по всему миру на предмет горячих новостей. Теракты, банкротства, судебные разбирательства, некрологи, скандалы, личная жизнь голливудских актеров. Распределяю новости между копирайтерами, а когда они заканчивают, придумываю звучное название. Например, "Беременная парашютистка приземлилась на асфальтированную автозаправку". Качество новости определяется тем, сколько людей ее прочитает. Больше всего кликов получает дерьмо. Поэтому можно сказать, что я занимаюсь поиском и размножением дерьма. Когда после восьми часов такой деятельности я иду домой, у меня ощущение, что я с головы до ног покрыт дерьмом. А ты чем занимаешься?

— Я сторожу торговый ларек по ночам, — сказал Спаниэль и почему-то поежился. — То есть сплю в нем. Холодно — капец! А по утрам подземный переход подметаю. Работы на пару часов — и плюс сорок долларов в месяц. На пиво хватает.

— А почему по специальности не работаешь? Ты же на переводчика учишься?

— Так ничего нормального не предлагают! Я повсюду объявы поразвешивал, а всплывает только всякая фигня.

— Например?

— Ну вот вчера мне из Либерии звонили. Это в Африке где-то. Условия тяжелые, оплата высокая... Я порылся в интернете — а там гражданская война. Голод, эпидемии, дети с автоматами, человеческие жертвоприношения и так далее.

— Ну и что? Прикольно же.

— Чего ж тут прикольного? Повстанцы какие-нибудь башку тебе отрежут, вот и весь прикол.

— И что, ты отказался? Не поедешь?

— Нет, конечно! Сам туда езжай, если хочешь. Могу телефон дать.