Admin - i f36931a51be2993b

- На доске был "кардинальский триумф"! Это очень сложная позиция - она почти никогда не получается. Даже у хороших игроков!

- Вот как раз это - не доказательство. Полина вполне может быть очень "хорошим игроком". Тебя она переиграла.

- "Триумф" был у Леона! А он таких ходов не знает. Я же с ним с детства за доской сижу.

Прежняя каменная маска. А собственный голос предательски запинается. И спешит - когда не надо.

- Понимаешь, Полина просто расставила фигуры. Хотела сделать вид, что они играют давно. И предусмотрела всё - даже что всегда проигрывает мужчинам. Но при этом нечаянно устроила на доске позицию, где через три хода - "кардинальский триумф". Мама, клянусь - это правда!

- Теперь - всё? - альваренский лед не дрогнул.

- Да. Понимаешь, я уверена: папу убили не в кабинете! Его туда перенесли. Его кровь... - И как же опять дрожит голос! - Сначала пролилась в другом месте. Поэтому в кабинете ее и оказалось так мало... Но тогда это могли видеть слуги!

- Не могли! - холодно отрезала Карлотта. - Из моих... то есть теперь уже из покоев этой дешевой шлюхи ведет потайной ход. В кабинет твоего отца. Придуман три поколения назад - тогдашними лордом и леди. Прятаться от сбрендившей старой свекрови. Бабка считала, что плотские развлечения - грех, если не сопровождаются зачатием детей.

- Но тогда всё встает на свои места! - Ирии не часто случалось перебивать мать. Но сейчас - именно тот случай. - Тогда понятно, почему они ночью оказались в спальне этой... в твоих бывших покоях! Ты веришь мне?!

- Да.

Сердце подпрыгнуло и пустилось вскачь:

- Ты мне поможешь?!

- Нет.

Под ногами разверзается бездонная пропасть... Лететь придется десятилетия - прежде чем разобьешься насмерть.

- Почему? - охрипшим голосом прошептала девушка, в ужасе глядя на мать.

- Если Леон пойдет под суд - неважно, один или со своей шлюхой - его казнят. Я не допущу, чтобы мой род прервался, а титул лорда получил сын этой потаскухи. В нем наверняка вообще нет крови Таррентов. Леон - мой единственный сын, и он останется лордом.

- Но я всё знаю! - с вызовом выкрикнула Ирия.

- Ты не выйдешь отсюда - в любом случае. Так что это - неважно.

Пропасть разверзлась. И поглотила... Как жутко скользить вдоль склона - цепляясь за шаткие, скользкие камни! Такие острые...

- Тебе нельзя было иметь детей! Ты не должна была рожать... - прошептала девушка.

- Выбирая между сыном и дочерью, любая разумная мать предпочтет сына.

- Разумная? - тихо переспросила Ирия. - А любящая? А справедливая? Ты вообще слова такие знаешь?

- Разговор окончен, Ирия. Ты получишь воду, но ни на что другое не рассчитывай. Я и эту просьбу выполняю лишь потому, что дочери лорда не подобает смердеть как нищей. Но не вздумай требовать, к примеру, другой еды или еще одно одеяло. Замерзнешь - перестанешь открывать ставни, вот и всё.

- И задохнусь? - горько поинтересовалась дочь. - Ты что - действительно оставишь меня здесь?

- Я не отвечаю дважды на одни и те же вопросы. И не будь так глупа, чтобы их задавать. И не смей скулить и умолять! Имей гордость, ты - дочь лорда!

В сказках побежденный герой мог проклясть врагов - и они всегда получали по заслугам. Увы, в жизни зови, не зови на помощь темные силы - любые! - они не придут.

А Ирии нужна такая малость! Всего лишь сровнять с землей это аббатство. Со всеми обитателями. Чтобы не позорили имя Творца. И больше никого не убили.

- Ты хоть когда-нибудь меня любила?

А еще - в сказках злыми бывают только мачехи.

- Я знала, что рано или поздно тебя отдам. Мужу или монахиням. Глупо привязываться к дочерям. Впрочем, не только к ним. Вообще хоть к кому.

В хрониках истинно верующие фанатики порой отдавали на костры и собственных детей. Но Карлотта Таррент, урожденная Гарвиак, никогда по-настоящему не верила - ни во тьму, ни в свет. Только в трезвый расчет.

- И не зови больше ни меня, ни аббатису. Никто не придет.

- Ты не можешь бросить меня здесь умирать! - закричала Ирия ей вслед. - Предательница!

- А ты тогда - кто? - обронила, не оборачиваясь, Карлотта.

- Я никогда никого не предавала!

Мать обернулась - уже у самой двери. Чуть усмехнулась. И пристально смерила дочь студеным взглядом:

- На месте Эйды должна была оказаться ты. Если б ты хоть немного умела врать, когда нужно, - мы не были бы опозорены. Я не гнила бы здесь! Но ты - вся в отца. Глупый волчонок, умеющий только скалить клыки. Могла бы понять, что Эйда не сможет убить - никого и никогда.

Дверь захлопнулась с глухим стуком крышки гроба. Ирия осталась одна. Наверное, уже навсегда...