Сьюзен Янг - Программа

Джеймс не узнает меня, нет ни проблеска узнавания. Как будто я не существовала. У нас было столько общих тайн, а теперь они только мои. Они слишком тяжелы для меня.

Я останавливаю машину у фермы и достаю блокнот, записывая туда то, что чувствую. Мне некому больше рассказать о них — нет никого, кому бы я доверяла. Я так одинока, что как будто мертва, только в сознании. Через сорок пять минут я написала так много слов, что они теряют всякий смысл.

Поцелуй, смерть, любовь, потеря... Слова наползают друг на друга, а страница промокла от слез. Потом я даю себе волю и перечеркиваю слова, с каждым разом я нажимаю все сильнее, рисую большие круги. Скоро я перечеркиваю все станицы и чиркаю ручкой по картону. Нажимаю так сильно, что достаю до колен. До кожи. Жму изо всех сил и морщусь от боли. Но мне все равно. Я больше не могу.

Жаль, что я не мертва.

Часть 1. Глава 14

Я кусаю губу, пока веду машину, впиваюсь в плоть, вздрагивая, когда меня пронзает боль. От того, что день за днем я плачу в машине, у меня растрескались губы, но мне все равно. Волосы у меня не расчесаны, спутаны, но опять же, мне наплевать.

Прошло четыре дня с тех пор, как Джеймс вернулся домой. В школе я высиживаю до конца, но не разговариваю. Не поднимаю глаза. Родители задают мне вопросы, на которые я невнятно отвечаю. Они обеспокоены, но это не имеет значения. Ничто больше не имеет значения. Ничто и не имело.

Иногда я проезжаю мимо дома Джеймса. Один раз я видела его через окно гостиной, он смотрел в никуда. Я едва не подошла к двери, но не знала, что сказать. Как можно сказать кому-то, что ты — любовь его жизни, если он тебя не знает? Как бы я пережила его равнодушие?

Когда, после очередного приступа плача, я подъезжаю к дому, я думаю о том, чтобы покончить со всем. Остановить страх и боль. Я разозлена больше, чем когда-либо, но под злостью прячется печаль, которую я почти не понимаю.

Я выключаю зажигание и вылезаю из машины, безучастно подхожу к дому. На лбу спутались волосы, они немного свешиваются на глаза. Я не отбрасываю их назад. Мне они нравятся так, потому что я чувствую, что спряталась. Как будто я могла бы исчезнуть.

Я открываю входную дверь, но в доме тихо.

- Я дома, - говорю я, но не дожидаюсь ответа. Начинаю подниматься по лестнице в свою комнату, когда слышу какой-то шум.

- Слоан? - зовет меня мать охрипшим голосом. Я останавливаюсь и оборачиваюсь, чтобы взглянуть на нее. Она плотно укутана в кардиган, обнимает себя обеими руками. В какой-то момент я хочу сказать, что со мной все в порядке, но я не хочу ее обманывать.

- Я дома, - повторяю я. Я снова начинаю подниматься по лестнице, когда из гостиной появляется отец. Нос у него покраснел, как будто он плакал.

- Дорогая, - говорит он мне, - спускайся вниз. Голос у него тихий, но звучит как-то по-другому. Это... это чувство вины?

Моя первая мысль — о том, что Джеймс покончил с собой. Это вызывает смешанное чувство разочарования и облегчения. Но потом, позади отца, открывается дверь. Два человека в белых халатах заходят внутрь. В груди у меня все замирает.

- Что здесь делают они? - спрашиваю я. У меня по коже мурашки ползут от страха. Обработчик с темными волосами в моем доме. Он пришел за мной.

Губы у матери дрожат.

- Мы просто так волновались, Слоан. С тех пор, как вернулся Джеймс, ты переменилась. И после Брейди мы не могли рисковать. Если бы ты...

- Что ты наделала? - шепчу я.

Папа зажмуривает глаза, и я понимаю, что он не хотел этого. Он не хотел отдавать меня. Я снова смотрю на мать в надежде, что она все еще может остановить это.

- Что ты наделала, мама? - но мне настолько страшно, что я едва могу дышать. Обработчики проходят в дверь, нарочно останавливаясь возле лестницы, около меня. Бросив последний разочарованный взгляд на родителей, я бросаюсь бежать по лестнице.

Они не могут забрать меня. Они не могут забрать меня.

Я влетаю в дверь моей спальни и закрываю ее за собой, запираю ее. Мельком смотрю на окно, но беспокоюсь о том, что если упаду, что-нибудь сломаю себе и не смогу убежать. Лихорадочно осматриваю комнату, ищу памятные вещи: фотографии меня и брата. Джеймса. Обработчики все это заберут. Унесут все.

Позади кто-то дергает ручку двери и стучит. Колотит в дверь. Я не могу сбежать. И я не могу вынести мысль о том, чтобы потерять все. Я не могу позволить им забрать это.

Я срываю фотографию Джеймса и Брейди с зеркала. Джеймс на ней без футболки, как всегда, широко улыбается, одной рукой он обнял Брейди за плечи, позади них река. Брат вот-вот рассмеется, как будто Джеймс только что сказал что-то смешное. Не помню, что.