Михаил Атаманов - Серый ворон. Трилогия

Прыжок в темноту, ушедшее в пятки сердце, мгновение полёта и удар по ногам. Я бежал вниз по склону. Не упасть! Главное, не упасть! Как я ни противился силе тяготения, но скорость бега быстро возрастала. Если не смогу затормозить, то споткнусь и расшибусь насмерть!

Не смог затормозить. Споткнулся. Покатился вниз. Бесконечные кувырки и новые синяки по телу. Моё падение с горы прервалось в каких-то вонючих мокрых кустах. Каким-то чудом я не разбился. Голова кружилась. Я долго не мог поверить в то, что остался живым. Руки? Ноги? Целы! В голове стоял звон и какое-то стрекотание, я попытался привстать, но тут же рухнул - мои ноги заплетались, а рюкзак зацепился за ветки.

- Пузырь, ты где? - раздался приглушённый зов из-за кустов. - Ты цел там?

- Да, кажется, цел, - неуверенно ответил я. - Запутался в кустах.

- Сейчас я приду к тебе, помогу. Ух, и я вот, оказывается, тоже застрял. Влип в какую-то гадость. Паутина, кажется. Сейчас отцеплюсь и подойду к тебе, ты пока уходи поглубже в кусты, чтоб тебя с воздуха не заметили.

Я отцепил рюкзак от сломанных веток и подобрал лежащую на земле сумку. И резко остановился - по моей сумке полз красный паучок размером с ноготь, с чёрными продольными точками на спине. Ещё парочка таких паучков бежала по веткам куста на уровне моего лица. Я мгновенно вспомнил, что таких пауков уже видел раньше. Много. В огромной паутине, когда мы с друзьями шли в Холфорд. Только тут я с ужасом сообразил, что стрекотание, которое я слышу, это вовсе не звон в ушах после падения. Это звуки от передвижения тысяч и тысяч пауков где-то совсем рядом в огромной паутине. Паутине?! Серафим говорил про паутину только что!

- Серафим! Не шевелись! Ни в коем случае не шевелись! - прокричал я, уже не скрываясь. - Сейчас я тебя отцеплю от паутины.

Я выхватил нож, скинул лезвием ползущее у меня по плечу мерзкое насекомое и стал пробиваться к другу через кусты. Только бы успеть! Моя нога зацепилась за что-то невидимое в темноте. Неужели и я сам влип!? Я, ни секунды не сомневаясь, призвал заклинание света. Белый и такой привычный шарик яркого чистого света поплыл у меня над головой. Сразу вокруг прояснилось. Так и есть - к брючине прилипла белая нить толщиной миллиметра в два. Нож в момент перерубил это препятствие.

Я раздвинул ветки, по пути перерезав ещё с десяток белых нитей. Серафим послушно стоял без движения. Его нога плотно прилипла к большой паутине. А по его телу деловито сновали уже десятка полтора-два красных паучков, выпуская новые нити и обматывая ими моего друга. А вокруг... все кусты были увешаны белыми сетками, рядом были мириады восьминогих тварей. Я перерезал преграждающую мне дрогу паутину и подошёл к Серафиму. Первым делом стряхнул с него ядовитых насекомых, раздавив их сапогом. И принялся срезать опутывающие моего друга нити. После того, как я сумел освободить другу прилипшую к телу правую руку, Серафим выхватил нож и принялся срезать сковывающую его паутину.

- Ах, вот вы где, неблагодарные! - раздался вой сверху.

Паутина вокруг резко дёрнулась - это метаморф на большой скорости влип в сеть над нашими головами.

До него было всего метра два, я отчётливо разглядел оскаленную полную загнутых зубов пасть. Как по команде, тысячи паучков устремились к источнику колебаний паутины. Я наблюдал удивительное зрелище - с первой же секунды метаморф сообразил, во что вляпался. Он испуганно заголосил и стал быстро меняться. Видимо, опасность громадной паутины метаморфу была знакома, и тактика борьбы с многочисленными насекомыми у этих хищников была отработана. На моих глазах одежда паренька вросла в тело, страшная голова втянулась, за ней втянулись ноги и огромные крылья, насколько это позволила прилипшая паутина. Деревянный обруч выпал из исчезнувшей одежды метаморфа и покатился по земле рядом со мной.

Я подобрал этот странный деревянный круг и опять взглянул наверх. Над моей головой в паутине висел мерзкий монстр, чем-то напоминающий морского ежа. Шарообразное покрытое толстой бронёй тело, из которого во все стороны торчали сотни подвижных гибких отростков. Каждый из отростков на конце имел глаз и пасть, и каждый отросток жил своей жизнью - извивался, ловил и тут же пожирал стекающихся со всех сторон паучков. Кажется, метаморф побеждал, он без видимых сложностей справлялся с прибегающими к нему насекомыми и запросто успевал поглощать их. Кроме того, из тела монстра отросли несколько заострённых лапок-резаков, которыми он принялся срезать паутину вокруг себя. Через минуту-две он освободится и рухнет прямо нам на головы.