Станислав Солодовников - Обещания и надежды (О фантастике вообще и в частности)

Так, рассказ Е. Дрозда «Эффект присутствия» начинается как веселый анекдот, а завершается раздумьем героя над самим собой и окружающим миром. В центре — мотив «частного контакта» человека с представителем иной цивилизации, причем цивилизации высокоразвитой. Этот мотив достаточно распространен в научной фантастике, в общелитературном плане представляя собой ситуацию, в которой человек должен проявить свою глубинную сущность. Это касается человека. А в отношении «пришельца» перед нами еще один сюжет, вернее его трансформация,— это сюжет о потерпевшем кораблекрушение.

У путешественника — во времени или пространстве — выходит из строя транспортное средство, и он оказывается на нашей планете. Ему нельзя раскры­вать себя — обнаружение может нарушить стабильность человеческого мира, да контакт и не входит в его полномочия. Приходится маскироваться. Сделать это легко. Автор наделил инопланетянина фантастической способностью к вну­шению. Вот путешественник и внушает сослуживцам по учреждению, куда был вынужден устроиться на работу, якобы он присутствует на рабочем месте, а сам в это время благополучно занимается собственными делами. Пришелец поль­зуется технической базой учреждения, но как честный человек платит за это. Платит качественно выполняемой работой и тем, что подбрасывает новые научно- технические идеи, не выходящие, разумеется, за пределы уровня земной науки.

«Прокол» происходит случайно. Герой-рассказчик на какое-то время выходит из-под телепатического контроля пришельца и узнает правду. Примечательно, как разрешает Н. Дрозд эту ситуацию. Ведь в фантастике имеет хождение сюжет, когда человек, вроде бы умный, сам считающий, по крайней мере, себя таковым, и не очень трусливый, попав в некую экстремальную ситуацию, ведет себя самым нелепым и необъяснимо трусливым образом. Параллельно необходимо отметить и другой аспект сюжета о пришельце, предложенный нашим автором,— гуманизм. В англо-американской литературе излюбленным поворотом сюжетов подобного рода являются непременно завоевательские намерения пришельцев. У Е. Дрозда просто происходит встреча двух разумных существ, воспитанных, интеллигент­ных. Один из них знает, что его цивилизация еще многого не достигла, другой по­нимает, что кардинально новая информация может вызвать нежелательные послед­ствия. Более того, герой-землянин даже не знает, как использовать неожидан­ную встречу, что спросить у пришельца, вообще о чем говорить... Он задает какой-то глупый вопрос. И в этом заключена глубокая психологическая правдивость рас­сказа. Показательно, что у человека нет испуга при столкновении с необычным. В этом, конечно, имеется определенный прогресс в изображении личности в подобного рода литературе. Слишком част в фантастике сюжет, в котором люди только и знают, что пугаются и подозревают себя в сумасшествии.

Е. Парнов в статье «Звезды без шлагбаума» («Правда», 2 января 1984 г.) замечает, что «...если в один прекрасный день газеты сообщат о том, что установ­лен контакт с внеземной цивилизацией, мы и это воспримем без особых потрясе­ний для психики».

Справедливости ради стоит добавить, что тут будет большая заслуга научной фантастики. Именно она, моделируя ситуации, которые вполне могут осуществить­ся («что будет, если...), готовит нас к необычайному. И, воспроизводя в произведении необычайное, фантастика призывает человека быть человеком, человеком разумным, добрым, знающим.

В рассказе Е. Дрозда только первая его половина напоминает веселый анекдот, рассказ же Б. Зеленского «Адепты адаптации» весь выдержан в юмористи­ческом духе. Его цель — показать, что человек всегда останется умнее самого совершенного робота.

«Непрочитанная тетрадь» Н. Новаш в данной подборке наиболее психологична. Главный герой ее чем-то напоминает персонажей произведений Д. Гранина. Перед нами старый ученый, которого мучают воспоминания. Они беспокоят, замутняют чистую картину сегодняшнего дня... Излагается вроде бы реальная ситуация, но в ней есть настораживающая тайна. Воспоминания героя идут по спирали, мед­ленно подводя нас к развязке. Предсказать концовку абсолютно невозможно. Н. Новаш активно использует знания профессионального медика, стремящегося через литературу проторить пути к новым гипотезам. А цель поисков — благород­ная цель врача: «Как же все-таки помочь человеку?»