Обатуров Сергей: Прогрессор поневоле. Дилогия

- Как, как ты назвал моего сына? - А потом расхохоталась, повторяя нараспев, "Хмурый, Хмурый, Хмурый". - Ну, ты Серигей и придумал прозвище для моего сына, а я-то гадала, как его назвать. А ведь и точно, Хмурый. Он все время хмурит бровки. Ладно, давай будем трогаться вперед, слишком мы тут задержались. Я там приказала шкуру снять с того монстра, что ты убил. Так что должны были уже сделать. Это тебе мой подарок. Там возничие шкуру натрут, чтобы не воняла, а потом обработают. Так что будет тебе прикроватный коврик.

Я передернул плечами, каждый день видеть напоминание этой ужасной ночи. Но с баронессой не поспоришь, так что положу и буду каждое утро на него голыми ногами наступать. Бррр. Поблагодарив баронессу, выбрался из кареты и направился к своей. Возничие уже укладывали шкуру где-то на задках кареты. Мы расселись по транспортным средствам и двинулись дальше. Мужики в карете не хлопали меня по плечам, не заводили разговор о том, что я хороший воин. Они как-то притихли, и было видно, что подавлены. Я терпел такое настроение минут сорок, а потом не выдержал и стал их распекать. Когда те начали оправдываться, вот тут и выплыла правда, что оказывается, я делаю их работу, а они ни на что не годны. Проворонили побег мага и нападение пятерки оборотней, проспали атаку неизвестных тварей, короче они себя ощущали ниже плинтуса. Я постучал себя по лбу костяшками пальцев и обратился к их разуму. Ведь в первом случае они ничего не могли противопоставить не просто магу, а председателю Ковена. Пусть и Малого, но сам-то маг, величина. С пятеркой разобрались только благодаря Зравшуну, если бы он не подстрелил одного из пятерки, то нас бы просто прирезали потихоньку. Ведь я-то включился только потому, что Зравшун растревожил этот улей. А в последнем случае их вины вообще нет никакой, так как я сам вызвался подежурить ночь, так как выспался, пока меня Ликура приводила в порядок. Так что хватит изображать из себя сосунков. Я у них учиться бою на саблях собрался, а они в кусты. Нет, так не пойдет. Ведь лучше них никого в целом замке нет, так что хватит разводить меланхолию. Пора брать систему охраны карет в свои руки и добиваться четкости и слаженности работы всей команды, а не вешать на себя все. Ведь их всего двое. В ночное время это как получается, один спит, а другой сторожит? Нет, так не пойдет. Основные боевые единицы должны всегда быть в форме, а это значит, что дежурить должны все участники нашего каравана, за исключением женщин, конечно. Задача сторожей не героически нестись в степ или лес за непонятно кем или чем, а просто разбудить одного из них, вот и все. Кроме того нас еще и охраняют лошади, а уж с ними я сам договорюсь. Они теперь меня все любят, я их от чьих-то клыков спас, как они сами считают. Ведут себя не лучше, чем Зравшун с Вантилием. В общем с сегодняшнего дня начинается реорганизация охранной службы нашего каравана. Начальником назначается Вантилий, который и будет распределять охранные пары так, чтобы и охрана была сильная и отдохнуть все успели. В общем, не мне их учить.

2.30. Глава 30.

* * *

Теперь наше продвижение напоминало бегство. Мы делали только короткие перерывы, да и то, останавливались в таких местах, что другой караван просто не остановился бы. Лошадей меняли часто, те должны были накормить себя и немного отдохнуть. Хорошо, что пошли крупные лесные массивы и дичи для лошадей хватало. Мы в таком темпе проехали целых двое суток, а потом решили сделать привал. Нужно было всем дать отдохнуть и немного подремонтировать кареты. Лица у всех осунулись, так что хороший отдых был нужен нам всем. Остановились у широкого ручья, мелкого, с каменистым дном. Я повел лошадей мыться. По-моему те, кто был со мной в первом походе, всем рассказали, что с меня нужно требовать, так что я занялся чисткой их шкур и расчесыванием гривы. Ко мне выстроилась целая очередь, так что я работал не покладая рук около двух часов. Наконец вожак этого табуна подал сигнал, и они сорвались в направлении ближайшего леса. Я тоже, привел себя в порядок, умылся и почистил одежду. Место на джинсах, где меня зацепили саблей, опять покрылось бахромой, но я решил не обрезать нитки, так как благодаря такому ершистому виду, шов все еще держался. Не хотелось бы ходить и сверкать голым бедром. Шрам потихоньку рассасывался. Теперь это был бугорок гораздо светлее, чем цвет моей кожи, и он постепенно преобразовывался в простую полосу шрама на краях раны. Ликура сказала, что сабля разрубила мясо до кости и поцарапала ее отколов несколько кусочков кости, вот поэтому она меня так долго лечила. Нужно было, чтобы эти кусочки вышли. Когда я вернулся, то вместе со мной прибежал один из коней, таща в зубах довольно крупное животное, которое и положил возле моих ног. Мои попутчики встрепенулись и завистливо глядя на меня принялись нахваливать принесенную дичь, так как та считалась деликатесом. Я махнул рукой нашим возничим, которые были на все руки мастера, чтобы приготовили нам что-нибудь вкусное. Тушу тут же унесли разделывать, а еще через некоторое время над нашим лагерем распространялся умопомрачительный запах жарящегося мяса. Мужики нарезали все мясо на длинные полосы и жарили его на камнях, подтащенных к костру. Главный специалист только успевал переворачивать поджарившиеся куски, так что процесс скорее напоминал конвейер на каком-нибудь мясокомбинате. Когда мясо сняли с камней, то большую часть завернули в крупные листья какого-то растения и уложили в задние ящики карет. Получалось, что мы обзавелись консервированным продуктом, который, конечно, не будет лежать целую неделю, но три-четыре дня, благодаря каким-то травам и своему жиру, продержится. Остальное мясо нам подали к столу. Все потянулись за кусками и трапеза начала набирать обороты. К столу, на запах, заспешили и охранники, так что Вантилий только грозно шевелил усами и вращал глазами, но аромат, источаемый мясом, угробил на корню всю дисциплину. За столом это прекрасно понимали, поэтому все без исключения поглядывали по сторонам, пассивно помогая нашим охранникам. Мне запах, и вкус нашего деликатеса немного напомнил мясо сайгака. В общем, этот обед войдет в историю баронства, как самый незабываемый, ведь мы были вымотаны дорогой, до этого ели только сухой паек, и вдруг, такое изысканное мясо, да еще так искусно приготовленное. Все за столом требовали вина, но Вантилий, на этот раз рявкнул с такой яростью, что все мигом притихли. Если честно, то он был прав, ничего еще не закончилось, нас могут ждать на любом участке пути. Его окрик подействовал отрезвляюще, и мы начали собираться, чтобы продолжить путь. Уже когда все было уложено в кареты, и мы стали прохаживаться в нетерпении возле них, прискакали лошади. Две пары молча подошли к своей упряжи, и возничие принялись впрягать их в кареты. Через десять минут мы уже катили по дороге уводящей нас все дальше и дальше от родного баронства.