Вместо ответа мертвец опять повёл десятника к могиле своего создателя, где указал сначала на неё, а потом на себя.
– Гельд, значит, – догадался дварф. – Как сына, значит, тебя назвал, – бормотал он себе под нос на обратном пути. – Как старшего, значит…
Бормотание это продолжалось до тех пор, пока оба не вернулись к крыльцу, где Драхг наконец‑то вспомнил, ради чего завёл этот разговор. К его удивлению, новый владелец башни, выслушав предложение, не стал ни думать, ни торговаться. Молча кивнув, Гельд‑младший просто поднял из травы валявшийся там длинный дрын, аккуратно подпёр им входную дверь в знак того, что хозяина нет дома, и застыл, выражая своим видом готовность отправиться немедленно…
* * *
Любые разумные существа, собравшись для решения важных дел, начинают спорить. И чем больше существ, тем дольше этот спор длится и тем сильнее накал страстей. И всякие попытки как‑то с этим бороться, избирая или назначая всяких там председателей, ведущих и так далее, если и помогают, то очень слабо. Увы, такова природа разумных: сколько голов, столько и мнений…
Дварфы, как существа очень даже разумные, исключением не являлись. Скорее, наоборот: таких отъявленных спорщиков было поискать. На поверхности даже ходила злая шутка: от пары подземников шума больше, чем от десятка гоблинов. Стоило двум коротышкам сойтись где‑нибудь, как тут же начиналось обсуждение… Да чего угодно! Какой способ проходки лучше, у кого клинки и кольчуги качественнее, сменила ли дочь такого‑то уже восьмого любовника или пока только пятого…
Старейшины, собравшиеся на совет для решения важного вопроса – стоит ли выпускать нанятую нежить обратно на поверхность – были истинными сынами своего народа. Разгорячённые и охрипшие, успевшие заплевать друг другу бороды и припомнить все грехи пра‑, пра‑ и ещё много раз «пра»‑пращуров, они наконец‑то пришли к согласию: спросить совета у мага и поступить по его слову. Решили и тут же сделали: одного молодого послали в старые штольни, где ходячий труп воевал со зверьём, второго – в кладовую, за пивом. Не терять же зря времени? Да и в глотках давно уже пересохло…
Гельд же, не подозревая, что решается его судьба, медленно шагал в это время метрах в пяти перед стеной щитов. Медленно – не из‑за темноты: мёртвые видят не глазами, и потому свет им не нужен. Медленно – потому что идущим сзади приходилось сохранять строй, что в коридорах, постоянно меняющих свою ширину, было не так уж и просто. То и дело кому‑нибудь из щитоносцев приходилось либо отставать, либо, наоборот, выдвигаться вперёд, закрывая образовавшуюся брешь. А ещё – усталость, а ещё – почти полное отсутствие у подгорных жителей профессиональных вояк.
После очередной остановки, понадобившейся для заделки бокового прохода, с безразличием ожидающего окончания работ неживого бойца подозвал маг:
– Меня Брух зовут, – представился он, роясь в поясном кошеле. – Брухтарк Грибник. Я гляжу, не в обиду тебе, плохо умеешь ты пока Силу собирать. Совсем, можно сказать, не умеешь. Так что, – на свет появились несколько довольно крупных – с ноготь большого пальца – мутноватых кристаллов, – возьми их. Как тварь выпьешь, что не сможешь ухватить, туда сливай. Это просто. Не мешай тому, что утекает, утекать, только поток подправляй.
Гельд, в протянутую ладонь которого высыпались накопители, остался стоять, как будто ожидая продолжения.
– Понимаешь! – одобрительно хмыкнул маг. – Давай так сделаем: сколько кристаллов зарядишь, половина тебе, половина мне. Ну как?
* * *
Когда Хассрат понял, что им удалось наконец‑то достичь долины, сил радоваться у него уже не осталось. У него вообще не осталось сил ни на что. И если б не Ниссрита с Расси, измученные переходом ещё больше, рухнул там, где стоял. Прямо на голые камни, на которых даже мох не сумел закрепиться. Вот только обострившееся до предела чутьё буквально вопило о приближении непогоды, а значит, необходимо было искать укрытие. Иначе те, ради кого он пустился в бегство, а не остался принять бой и умереть, как подобает воину, не выживут.
Хассрат оглянулся и, встретившись взглядом с женой, одними глазами спросил: «Вы как?» Губы женщины едва заметно дрогнули в слабой улыбке: «Продержимся». «Это хорошо, – мелькнула в голове мысль. – Хорошо. Совсем немного надо. Вроде бы из‑за склона что‑то выглядывает. Совсем рядом…»
Ледяные капли дождя нагнали их у самой башни. Сбив какую‑то палку, Хассрат пропустил внутрь своих, ввалился сам, на остатках сил закрыл за собой тяжёлую дверь и тут же упал, заснув раньше, чем его тело коснулось пола.
Читать дальше