Диана Килина - Колибри

– Понятно.

Мы подошли к моей машине, и Сергей запихнул ёлку на заднее сидение. Я переставила автокресло Тео вперёд, и он сразу залез на него и пристегнулся. Я научила его этому где–то месяц назад. Он сразу сообразил, что к чему, и теперь всегда устраивался в машине сам.

– Спасибо за помощь, – сказала я Сергею.

Он отступил, и я открыла водительскую дверь своей машины. Когда я залезала на сиденье, он тихо попросил меня в спину:

– Поговори с ним. Прошу тебя.

Я ничего не ответила. Просто хлопнула дверью, завела мотор, и уехала с парковки.

***

– Мам, мы дома!

– Алиса! – обеспокоенно сказала она из кухни, – Я тут такое прочитала.

Я сняла верхнюю одежду и раздела Тео. Он потащил пакеты в гостиную, а ёлку я оставила стоять в коридоре. Войдя в кухню, я посмотрела на маму. Она сидела у окна и была белая, как лист бумаги. Её костыль опирался на стену, и сама она была непривычно растрёпанная и взлохмаченная.

– Что случилось?

Мама подвинула мой планшет ко мне ближе и выдавила из себя:

– Смотри.

Я села напротив неё и взяла чудо технического прогресса в руки. На экране красовался заголовок:

«Владелец сети клубов «Палаццо» снова замешан в гибели девушки»

У меня внутри что–то неприятно заворочалось, словно мои внутренности начали взбивать в блендере. Я принялась читать статью:

«Во вторник на трассе Хаапсалу–Кейла произошла авария. Бентли Континенталь серебристого цвета, принадлежащий известному бизнесмену Александру Дворцову, врезался в дерево. За рулём была девушка, постоянная спутница Александра, Дарья Астахова. Она не выжила.

С Дарьей Александр познакомился в октябре этого года на одной из вечеринок в Женеве. Поговаривают, что это не обычные вечеринки, а встречи свингеров. Мы, конечно, надеемся, что это просто слухи. В любом случае, в Таллинн владелец сети клубов вернулся не один и их лица постоянно мелькали на страницах светской хроники.

В редакции появилась информация о том, что Александр Дворцов и ранее был замешан в неприятной истории. Это было в Санкт–Петербурге, где него была мимолётная связь с одной из танцовщиц Go–Go. После этого её нашли мёртвой на полу своей ванной. Дворцов отрицал свою причастность убийству, следствие закрыло дело, и все документы по нему засекречены.

У Дарьи в Санкт–Петербурге осталась мать и маленькая сестра. Мы связались с её родственниками, и они сообщили, что Александр не контактировал с ними и не предлагал никакой помощи. Скорее всего, он просто не успел этого сделать.»

Я оторвала взгляд от планшета и посмотрела на маму. Она закусила губу.

– Да уж, – вырвалось у меня.

– Не хочешь ему позвонить? – спросила мама, разглядывая меня.

Я пожала плечами.

– Думаешь, стоит?

– Думаю, да.

Я перевела взгляд за окно. Серое декабрьское небо сыпало на город крупные хлопья снега. Через четыре дня Рождество. Это будет моё первое Рождество с ёлкой после смерти папы и первое рождество с ёлкой для Тео. Когда я была маленькой, мы с папой всегда ставили и наряжали красавицу вдвоём. Я надеялась, что в моей семье с Никитой, это станет традицией. Но в наше первое Рождество его не будет с нами.

Я перевела взгляд на маму и улыбнулась ей:

– Я отъеду ненадолго. Справишься?

Она кивнула, улыбнулась, и похлопала по загипсованной ноге.

– Это мне не мешает. Всегда справлялась.

ГЛАВА 46

Когда я добралась до Хилтона, уже стемнело. Я догадывалась, что сегодня, в пятницу, Саша будет в клубе. Поставив машину на парковке возле входа в гостиницу, я вышла на мороз и окинула гостиницу взглядом.

Всё здание было украшено гирляндами, сверкающими снежинками и огоньками. В центре парковки стояла большая живая ёлка, украшенная разноцветными лампочками. Сам по себе Хилтон был красивым и без этого. Но сейчас он был просто невероятным: переливающиеся огни отражались в окнах с зеркальной плёнкой, и всё здание было похоже на огромный бриллиант.

Я зашагала по занесённому снегом асфальту и добралась до «Палаццо». Дёрнув на себя дверь главного входа, я открыла её и вошла внутрь, сбивая с обуви снег. Он мгновенно впитался в бордовый ковролин, и на нём образовалось мокрое пятно. Я пошла дальше, и вошла в общий зал.

На меня уставились бармены, готовящиеся к смене.

– Я к Дворцову, – сказала я, и дрогнувшей походкой направилась в ВИП.

Там всё было по–прежнему. Те же бежевые стены, та же роскошная мебель, только обивку сменили. Я присмотрелась к диванчикам, потому что мне показалось, что сюжет на ткани мне знаком. Потом я невольно улыбнулась: на обивке были выбиты разноцветные павлины. Она была похожа на то кресло у камина, о которое облокачивался Саша в Женеве.