Тихонов Сергей: Снежная

— Привет, Андрей! Я боялась, что ты не придёшь.

— Привет! Вижу, предстоит новая работа? Вчера великан, — заглядываю в кузов, — а сегодня грузчик?

Она склоняет голову, будто от смущения, но я-то замечаю плутоватые искорки в её глазах.

— Ага. Понимаешь, у нас выборы через месяц. Участок для голосования откроют в библиотеке, вот и учусь на ходу. Привезли инвентарь, а у меня в комиссии одни пожилые женщины и тех недобор.

Подавляю вздох. Валялся бы дома, смотрел бы фильмы...

Стулья и избирательные кабинки — ерунда, быстро выгружаю, складываю в подсобке, а вот с парой "сканеров" для обработки бюллетеней приходится непросто. Аня называет их "электронными урнами", но по весу они тянут на свинцовые могильники для ядерных отходов.

Пока таскаю инвентарь, замечаю на конторке приоткрытую сумочку. В глубине виднеется бумажник. Рядом никого, так что я безнаказанно проверяю отделение для фотографий. Сама виновата, довела!

Хм, всего одна карточка: Аня на каком-то пляже, в соблазнительном купальнике, а за её ногой прячется девочка: года три-четыре, знакомые черты лица...

Вот оно как.

Чуть вытягиваю снимок и замечаю срез: кто-то держит Аню за правую руку, но ножницы оставили от незнакомца лишь несколько пальцев. Слышу шаги в холле, споро маскирую следы преступления и хватаю коробку. Последняя, наконец-то!

Аня поит нас чаем. Жаль, что на ней привычная "защита". Перчатки и платье, конечно, новые и идут ей как розе лепестки. Нет, она определённо ретро-фетишист.

Я замечаю, что шофёр косо на меня поглядывает. Ха, да он тоже к ней неровно дышит. Ничего тебе не светит, парень!

Водитель уходит к машине, а я жду в холле дворца культуры, пока Аня закрывает библиотеку.

Она подходит и берет меня под руку. Ого, у нас прогресс! Наклоняюсь, почти ловлю губами мочку уха, но в последний момент она подставляет ладошку в колючей варежке и задерживает на моей щеке, а потом вгоняет в ступор неожиданным вопросом:

— Андрей, ты паспорт взял?

— Что? — у меня в голове лишь одна мысль: завести ей руки за спину, так чтобы уж точно не вырвалась, и зацеловать до смерти.

— Я же вчера просила!

— Да взял, взял.

— Идём, — она спешит к выходу. — Я знаю, как решить твою проблему с увольнением.

По пути в Управу ей удаётся меня удивить. Хм, может и сработать. На время, но для мести хватит.

Мы ходим по кабинетам, я заполняю анкеты, беседую с руководством, участвую в фиктивном "собрании граждан", а через час выхожу на улицу с нужными бумагами и удостоверением.

А она не так проста. Теперь я не сомневаюсь, что Аня когда-то работала в серьёзном бизнесе. Есть и ум, и напор, и способность убеждать людей.

— Погуляем? — предлагаю я, но она качает головой.

— Не могу, я же председатель участковой избирательной комиссии. У меня сейчас совещание, а потом обучение.

— Я подожду. А вечером пойдём в кино или... хочешь на каток?!

— Не могу, Андрей, извини.

— У тебя кто-то есть?

— Нет конечно! Просто... нельзя. И вообще, ты обещал, что мы только друзья.

Ничего я не обещал. Это ты сказала, а я промолчал.

— Друзья так друзья, — буркнул я и, не оборачиваясь, пошёл к остановке, пиная смёрзшиеся комья грязного снега.

В автобусе свободно, так что я плюхаюсь на дальнее сиденье и занимаю его целиком. Обойдусь без попутчиков.

В кармане тренькает смартфон — ого, три пропущенных сообщения от Женьки. У него без изменений и, как всегда, воскресным вечером он затевает вечеринку. Я ещё успею заскочить домой, проглотить две таблетки аспирина и переодеться.

Забавная штука — новомодные "энергетики". Приходишь к другу уставшим, портишь гостям веселье кислым видом, но постепенно втягиваешься, начинаешь шутить как стендап-комик, собираешь игривые взгляды загорелых милашек, а дальше всё сливается в мареве танца и алых губ со вкусом лайма.

Не помню, как уходил. Кажется, остальные собираются в клуб, но мы едем домой.

Она горяча, но до утра её не оставлю.

Несколько часов спустя заказываю такси и отправляю девчонку в душ, не обращая внимания на разочарованную гримаску и попытку изобразить Венеру с распущенными волосами, которая гордо, но с намёком удаляется навстречу мыльной пене.

Хватит, хватит. Я давно не студент, плюс в моё время пятикурсницы не отличались таким разносторонним опытом...

Голова раскалывается, но винить некого. Я встаю и прижимаю лоб к окну. Холодное стекло бодрит, становится легче. Укрывая грязь, подтаявшую за день, валит снег, переливается и блестит в янтарном нимбе далёкого фонаря.