Россия и страны постсоветского пространства
Другим важнейшим приоритетом России в создании благоприятных внешних условий для ее модернизации является основная часть постсоветского пространства. Причины этого объяснять не надо. Вековые цивилизационные, исторические, чисто человеческие связи, а в некоторых областях не только традиционные рынки сбыта, но еще сохранившиеся потребности в производственной кооперации, – все это имеет свою собственную логику развития. И после почти двадцати лет испытания на разрыв многое сегодня говорит, скорее, не о разрыве, а о намечающемся новом сближении.
Скажем, даже если центральноазиатские государства сумеют все-таки отладить свои ирригационные системы и остановить дальнейшее расхищение ресурсов Амударьи и Сырдарьи, все равно восстановление Арала немыслимо без какого-то крупного международного проекта, основными участниками которого не могут не быть и ряд других постсоветских стран, включая Россию. Столь же исторически важными могут стать объединенные со временем в единую систему различные проекты международного транспортного коридора (или коридоров) Запад – Восток.
Правда, России в этом отношении следовало бы отказаться от некоторых иллюзий и признать, что роль определенного донора и в Таможенном союзе России, Белоруссии, Казахстана, и в более широких постсоветских интеграционных образованиях для нее неизбежна. Конечно, можно понять ее современную сдержанность в этом вопросе. Более 40 лет, например, мы продавали Восточной Европе все за 30 % мировой цены, а покупали у этих стран их продукцию (с учетом ее качества) за 200 % мировой цены. И что в итоге мы за это получили? А кто-нибудь догадался хотя бы спасибо сказать нам за то, что после распада Советского Союза Россия более 15 лет откровенно субсидировала другие постсоветские государства, правда, спрятав эти субсидии в цену своих товаров, в частности, нефти и газа?
Попытка отказа от этой несправедливой практики и перехода к нормальным рыночным условиям, конечно, несколько затормозила интеграционные процессы на постсоветском пространстве. В принципе подобные изменения в российской политике и практике были, несомненно, правильны. Думается, однако, что и в дальнейшем без каких-то форм субсидирования (пусть и в ограниченных масштабах) нам все же не обойтись. Этого, наверное, не удастся избежать и при реализации обсуждаемого сегодня проекта нового международного финансового центра в Москве, основу которого по необходимости должен составить российский рубль.
С момента распада Советского Союза угрозой существованию и внутренней стабильности постсоветских государств была отнюдь не Россия. Напротив, она как раз была (и остается) важнейшим фактором хоть какой-то стабильности на всем постсоветском пространстве. Вооруженный конфликт между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха, длительная племенная резня в Таджикистане, война в Молдавии между Кишиневом и Тирасполем, непрерывные попытки не раз менявшейся администрации Грузии силой удержать в ее составе Южную Осетию и Абхазию (вплоть до войны августа 2008 г.), кровавые мятежи в Киргизии, Узбекистане и вновь в Киргизии, угроза распада Украины на несколько даже не автономных, а вполне независимых образований – во всех этих событиях роль России всегда была конструктивной (в крайнем случае, нейтральной). И сколько бы ни заявляли некоторые лидеры и влиятельные политики США, а нередко и Евросоюза, что Закавказье, Каспий, Центральная Азия и пр. – это зона непосредственно их интересов (и, естественно, ответственности), постсоветское пространство всегда было и останется зоной преобладающего влияния России. Так распорядилась история, а не «многомятежное человеческое хотение».
Восточный вектор в политике России
Вместе с тем нельзя не видеть, что определенные объективные факторы заставляют Россию в последние годы частично переориентировать свои интересы и связи на Восток. Это, несомненно, огромная по значению международная проблема, и контуры се возможного масштабного решения уходят куда-то далеко за видимый временной горизонт. Соседство с могущественным и ускоренно набирающим еще большую силу Китаем, сдвиг промышленного, а отчасти и финансового мирового центра силы в Юго-Восточную Азию, проблема непрерывающейся депопуляции российской Восточной Сибири и Дальнего Востока, трудности, а может быть, даже и невозможность для России освоить эти регионы только своими силами, без массированной иммиграции и притока капитала из-за рубежа, – все это заставляет крайне серьезно отнестись к восточному вектору во внешнеполитической и внешнеэкономической стратегии современной России.
Читать дальше
