Виктор Шнирельман: «Порог толерантности». Идеология и практика нового расизма

С этой точки зрения имеет смысл проводить различия между разными формами выражения расизма, в том числе в зависимости от его связи с субъективностью. Одним из первых такой подход применил американский социолог Джеймс Джонс, в 1972 г. подразделивший расизм на индивидуальный, институциональный и культурный. В первом случае речь шла о классическом расизме, заставлявшем белых верить в естественное превосходство белой расы и прямую связь между биологией, интеллектом и поведением [133] Иногда такие предрассудки связывают с интериоризацией расизма, являющейся следствием институционального расизма и расистской культуры. См.: Rose L. R. White identity and counseling White allies about racism // Bowser B. P., Hunt R. G. (eds.). Impacts of racism on White Americans. Thousand Oaks: SAGE Publications, 1996. P. 32. . Институциональный расизм предполагает наличие определенных законов, обычаев, институтов и практик, навязывающих белым расистское поведение помимо их собственной воли. Наконец, культурный расизм означает веру в безусловную ущербность любых культурных особенностей небелого населения и его полную зависимость от культуры белых. В этом смысле расизм включает как социальную и общекультурную, так и индивидуально-психологическую компоненты [134] Jones J. M. Prejudice and racism. Reading, Mass.: Addison-Wesley, 1972. P. 118, 131, 148; Jones J. M., Carter R. T. Racism and White racial identity // Bowser B. P., Hunt R. G. (eds.). Impacts of racism on White Americans. Thousand Oaks: SAGE Publications, 1996. P. 2–3, 10–19. . Поэтому как институты расизма, так и культура расизма заслуживают специального анализа. Ведь, как отмечают исследователи, если далеко не каждый белый в США является расистом, то все белые без исключения подвержены социальным, институциональным и культурным влияниям, способствующим проявлению расизма, причем иной раз неосознанного. Например, именно такие настроения провоцируются расовой идентичностью, навязывающейся человеку окружающей средой [135] Jones J. M., Carter R. T. Racism and White racial identity. P. 4–5. .

По мнению некоторых американских и британских специалистов, сама концепция расы не является политически нейтральной, включая, пусть и имплицитно, идею конфликта интересов. «Раса является концепцией, акцентирующей и символизирующей социальные конфликты и интересы, объясняя их принадлежностью людей к разным физическим типам», – пишут американские исследователи М. Оми и Г. Уайнент [136] Omi M., Winant H. Racial formation in the United States. P. 55. . Пол Гилрой вообще видит в расе политическую категорию по преимуществу [137] Gilroy P. ‘There ain’t no black in the Union Jack’. P. 38–39. . Это и наделяет «белую идентичность» позицией безусловного доминирования [138] Frankenberg R. White women, race matters; Haney Lopez I. F. White by law: the legal construction of race. New York: New York Univ. Press, 1996; Semali L. Perspectives of the curriculum of Whiteness // Kincheloe J. L., Steinberg Sh. R., Rodriguez N. M., Chennault R. E. (eds.). White reign. Deploying whiteness in America. New York: St. Martin’s Press, 1998. P. 183–184; Feagin J. R., Vera H., Batur P. White racism. P. 2. .

Описывая процесс расиализации, П. Тэйлор указывает, что «белые расистские общества создавали расы, полагая, что они их открывают, а последующее политическое развитие в этих обществах продолжало их воссоздавать. Активисты-антирасисты превратили их в группы с политическими интересами; культурные националисты видели в них инкубаторы для этнических групп; изменения в иммиграционных процессах проблематизировали и раздвинули их границы; а экономические сдвиги пересмотрели их отношение к производительным силам общества» [139] Taylor P. C. Race. P. 86. .

Иными словами, рассматривая расу как социальную конструкцию, как одно из средств создания и описания идентичности, современные социологи и философы отмечают, что раса остается очень важным понятием, определяющим и легитимизирующим социальные и политические действия людей. Вместе с тем они подчеркивают, что «раса является продуктом расизма, а не наоборот». С этой точки зрения так называемые «расовые группы» оказываются расиализованными группами, т. е. группами, особое социальное, политическое или экономическое положение которых описывается обществом в расовых терминах [140] Bulmer M., Solomos J. Introduction: re-thinking ethnic and racial studies // Ethnic and Racial Studies. 1998. Vol. 21. № 5. P. 823; De Rudder V., Poiret Ch., Vourc’h F. L’inégalité raciste. P. 35. . Поэтому анализ расизма может быть продуктивным только при учете широкого социального контекста в рамках данной политической культуры [141] Solomos J., Back L. Racism and society. P. 26. .

Известный афроамериканский общественный деятель Майкл Дайсон полагает, что расу надо рассматривать трояко – как контекст (расовые отношения и расизм), подтекст (формы расы и расизма в культуре) и предлог (функции расы и расизма в обществе) [142] Dyson M. E. Race rules. Navigating the color line. New York: Vintage, 1997. P. 33. . В то же время расизм не ограничивается своей инструментальной ролью, а глубоко проникает в культуру повседневности, вызывая эмоциональные реакции, связанные с предубеждениями и предрассудками [143] Wieviorka M. The arena of racism. London: Sage, 1995. P. 17–25. .