Анас Згхиб - Конец советского человека

Может быть, это и оптимистическая вещь. Это то, что маскировалось раньше, то, о чем все время писали разные гуманитарии, а сейчас мы просто видим, как это происходит, и должны задуматься, что с этим делать. С точки зрения герменевтики счастья это не прибавляет, но зато прибавляет трезвого взгляда на жизнь и, может быть, заставляет как-то по-другому работать со словом.

Интернета стало много, каналы связи очень сильно расширились. На самом деле это не шутки. Меняется – вот прямо по Марксу – техническое оснащение, и поколения внутри интернета менялись. Пришли уже рожденные в сети. В результате сейчас мы имеем демографию и социологию в интернете, приближенную к репрезентативной, в отличие от девяностых, когда в интернете был довольно причудливый народ. Если бы выборы устраивали среди тех, кто пользуется интернетом, и если бы ввели ценз по каким-то сертификатам о годах пребывания в интернете, то, конечно, совершенно другие были бы результаты голосований просто потому, что это совершенно другие люди были. Все меняется.

Мы не знаем ни одного случая, когда без вмешательства очень сильных репрессивных механизмов освобождение информации прекращалось бы. Мало того, мы не знаем случаев, когда репрессивные механизмы побеждали бы в результате в большом масштабе.

То, что происходит, – это очень ранний этап. Я не буду рассказывать про чип в голове, но это уже давно обсуждается. Вообще, если вы хотите посмотреть на чип в голове, посмотрите на людей, которые сидят в метро напротив. У них просто большой чип, он еще не влезает в голову, но он уже есть.

Вспомните себя 15 лет назад. Сейчас свечение переносных устройств – это наш постоянный спутник. Помните картинки, иллюстрирующие разницу между первым и вторым Майданами в Киеве? На первом Майдане почти не видно мобильных телефонов. Второй Майдан буквально весь освещен мобильными телефонами.

Электричество будет все дешевле и дешевле. Кремневые устройства, может, медленнее, но все-таки совершенствуются. «Фейсбука», наверное, лет через 20 не будет, а интернет будет. Надо что-то с этим делать.

Иерархия не разрушилась на самом деле. Она размылась. Мы не очень понимаем, как она реорганизуется, но Пушкин никуда не делся. Она восстановится. Опять же: что будет, когда наступит полный коммунизм? Роботы будут сами сочинять стихи, сами их читать и писать о них монографии, а мы все будем с чипом в голове думать о прекрасном? Может быть, такого и не будет, а может, и будет, не знаю, но на наш век иерархии хватит. И помимо прекрасного нового мира информации мы живем во вполне реальном мире, где есть всякие институты, которые устанавливают иерархии, и эти иерархии устанавливаются отчасти демократически, а отчасти не демократически.

Так всегда было: во дворах пели одни песни, в школе учили другие стихи. Эти иерархии жили рядом, они друг другу особо не мешали. Сейчас они все смешались в одном сетевом пространстве? Но также все смешивались в одном пространстве советского города. В принципе, ничего особенно страшного в демократии нет. В смысле культурном тоже. Некрасов переживал, бедняжка, что народ читает Матвея Комарова, а не Гоголя. Кстати сказать, тогда же стали издавать Гоголя для народа, и народ понес Гоголя с базара, но это совершенно не помешало никаким ужасам двадцатого века. С другой стороны, никакого особенного ужаса от Матвея Комарова тоже не произошло. Я думаю, что мы немножко драматизируем.

10 главных событий Рунета.

28 августа 1990 года

прошел первый сеанс интернет-связи России с внешним миром: Вадим Антонов и Дмитрий Володин из Курчатовского института соединились с Финляндией. Дата эта кочует из хронологии в хронологию, и в некоторых источниках пишут, что это произошло в июле 1989-го. Подобная неопределенность вообще характерна для ранней истории Рунета.

19–21 августа 1991 года

во время путча, когда интерес к происходящему в России вырос во всем мире, выяснилось, что в России тоже существует интернет – компании Glasnet и «Релком» осуществляли бесперебойную работу Сети, благодаря чему свидетели и участники этих исторических событий смогли рассказать миру о том, что происходило в Москве.

1996 год

появляются два крупных редакционных онлайн-проекта: Zhurnal.ru и Cityline. Первый из них был организован Дмитрием Ицковичем, владельцем «Объединенного гуманитарного издательства» (его аббревиатура – О.Г.И. – стала широко известна года через четыре, когда Ицкович запустил под этим брендом несколько кафе для богемы и студентов). Cityline был интернет-провайдером, организовавшим у себя на сервере несколько т. н. «интернет-обозрений» – впоследствии этот жанр стали называть блогами. Среди авторов Cityline был Антон Носик, а среди владельцев – известный в будущем предприниматель и медиаменеджер Демьян Кудрявцев. Так или иначе, из этих двух проектов вышли почти все люди, работавшие в русских интернет-медиа на рубеже веков.