Array Коллектив авторов - Казанский альманах. Гранат

Бек Тенгри-Кул раскинул свой шатёр неподалёку от майдана. Айнур склонила голову, чтобы не задеть высоким головным убором полог, и выбралась на поляну. Её кайната [2] Кайната (тат.) – свекр , ханский улу-ильчи [3] Улу-ильчи – глава дипломатического корпуса Тенгри-Кул, и супруг, мурза Данияр, разглядывали жеребца в окружении любопытных зевак. Бек выставлял красавца-ахалтекинца на скачки, и Айнур задержалась полюбоваться конём. Великолепного этого скакуна привезли из далёких пустынь, где проживало племя огузов-теке [4] Огузы из племени теке – туркмены-текинцы . Издавна через их барханные земли проходили караванные пути, и семя древних бактрийских лошадей, жеребцов персидских, ассирийских и египетских земель примешивалось к благородной крови аргамака. Всё лучшее вобрал ахалтекинец в себя, стал он гибок, быстр, вынослив, резв и благороден. Айнур была рада, что беку удалось приобрести для скачек этого жеребца, а иначе её супруг собирался участвовать в состязании на гнедом карабахе. Горбоносый горячий скакун пугал нежную жену мурзы, и не раз она вспоминала, какая молва ходит о карабахах: «Кто едет на горбоносом коне – идёт в открытую могилу». От скакуна внимание Айнур отвлёк вездесущий Хайдар. Братишка заслышал призывы на курэш, затянул потуже кушак и устремился к майдану. Айнур на ходу перехватила мальчика:

– Подожди меня.

Хайдар с видом мужского превосходства покосился на сестру:

– Не дело женщины смотреть на мужчин, оставайся с ребёнком.

Айнур засмеялась, потянула сорванца за ухо.

– Мой сыночек спит, и за ним смотрят няньки. А ты ответишь за свою дерзость!

Хайдар неуловимым движением вывернулся, споро поднырнул под руку сестры и был таков. А Айнур, забыв о своём положении, как девчонка, бросилась вслед за ним и налетела на важного вельможу. Смеясь, она поправила сбившийся калфак, но слова извинения замерли на устах. Айнур побледнела, обмерла, но никак не могла оторвать взгляда от сузившихся глаз Мухаммад-бека. Он узнал её сразу, и напрасно молодая женщина поторопилась прикрыть покрывалом пухлые губы и точёный подбородок. Быстрым взглядом бек окинул богатые одежды Айнур, поймал за руку и зашептал с жаром:

– Вот где ты укрылась от меня, желанная! Но я доберусь до тебя, от Мухаммад-бека никто не спрячется, даже за порогом знатности и могущества…

Она вырвалась, бросилась к шатру и укрылась за пологом, пытаясь унять стук рвавшегося из груди сердечка. В шёлковой обители царил покой, нянька покачивала расписную зыбку, ласково напевала колыбельную. Даже с порога Айнур была видна тёмная головка сына Акморзы. Мальчик родился полгода назад, и уже сейчас бек Тенгри-Кул называл его продолжателем славного древнего рода. С тех пор, как Айнур поселилась в доме улу-ильчи, она позабыла о страшившем её Мухаммад-беке. Тенгри-Кулу удалось отбить семью Айнур от нукеров влиятельного сановника и укрыть в своём поместье. Только недавно они вернулись в Казань, посчитали, что опасность миновала. А оказалось, беда не ушла, она выжидала, ходила кругами и вот настигла беспечную жертву. Айнур всхлипнула. Она не знала, как поведает о случившемся мужу, но сказать следовало. А может, стоило вновь укрыться в поместье улу-ильчи от вездесущего волчьего взора могущественного похитителя? Айнур более не рискнула покинуть шёлковое пристанище, так и сидела у колыбели сына, грустила и предавалась печальным мыслям. А за пляшущими на ветру стенами шатра уже начиналось состязание батыров.

Под улюлюканье толпы на майдан вышло полсотни пар. В одних шароварах с обнажёнными мускулистыми торсами борцы, пригнувшись и зажимая в руках широкие пояса, двинулись друг к другу. Зрители восторженно закричали, замахали руками, они торопились поддержать своих любимцев, выказать им свою поддержку. Первая схватка была яростной, но недолгой. Победители остались в кругу, побеждённые отошли в сторону. Ещё схватка – и опять круг сузился наполовину, выпуская с майдана побеждённых. Не прошло и часа, как в кругу остались два борца – казанский воин Корычтимер и ногаец Айтуган-батыр. Борцы долго примерялись друг к другу, ходили по кругу, делали молниеносные, обманные броски и тут же отскакивали. Толпа, не в силах сдерживаться, оглушительно свистела и ревела. Наконец терпения не хватило у степняка, Айтуган ринулся на казанца и сжал его в страшных объятиях крепкого пояса. Синими буграми вздулись жилы на шее батыра, пот катился крупными горошинами по лицу и спине. Казалось, победа ногайца совсем близка, но никто и не понял, как, словно скользкий угорь, вырвался из объятий Айтугана Корычтимер. Молниеносный бросок – и ногаец на спине. Толпа взорвалась криками, даже голосистые карнаи не могли перекрыть восторгов казанцев и разочарований кочевников.