Андрей Анисимов - Клуб любителей фантастики, 2016

Барончик поймал мой блуждающий взгляд и продолжил:

— В общем, он мне и говорит: «Жень, надоела вся эта наука, ну прям хоть режь! Всё — сплошные теории, год за годом одно и то же. Изобрели, говорит, наши принцип квазихимического тождества биоматериала разных видов (эту фразу, видно тоже старательно заученную, барончик произнёс с заметной гордостью) и, пока не измусолим его окончательно, дальше ни шагу. Выведем раз в три года новый вид карасей, — и ну их изучать ещё пяток лет. А знаешь, как хочется больших дел, чтобы о-го-го! Надо ж после себя след на этой вот земле оставить, свершить что-нибудь эдакое! Ну я и…» В общем объяснил мне, что зверь-то не простой, но этого бояться не нужно, скотинка спокойная, а ежли что необычное замечу, сразу сообщить. Почему Ванька его у себя не оставил? А кто ж его знает, но я думаю, начальство б в миг узнало и не обрадовалось бы, а может ещё почему, но, в общем, осталось это диво природы у меня.

Генетика, значит, понятно — уже без прежнего энтузиазма подумала я и пометила, что надо бы дать «врезку» научного обоснования сего феномена. У нас по таким справкам Андрю-ха, наш бухгалтер, хорош, под что хочешь научную базу подведёт, и как будто так и было.

Я пришла в себя и, театрально озираясь по сторонам, «изумлённо» осведомилась:

— Небось, у вас где-то ещё и половина лошади припрятана?

— Да бог с вами! — засмеялся он — это ж ерундовина какая! Кому нужна половина коня? Разве что народ забавлять!

«Ловко, сначала раззадорил, а потом урезонил мою разошедшуюся было фантазию, ещё и посмеялся надо мной», — с досадой подумала я. Барончик видно решил меня воодушевить и со словами «ну а вот тут у меня настоящее диво» повёл меня в птичник, там среди деревенских несушек важно прохаживался павлин. Действительно, настоящий, только самый обыкновенный, как мне сначала показалось. И только я открыла рот, чтобы спросить, где же здесь «диво», как павлин приподнялся на лапах, встрепенулся, нахохлился, ну точно как петух, я даже приготовилась было услышать традиционный петушиный клич. Но хлопая крыльями и далеко вытягивая шею, павлин издал чудесные соловьиные трели. Я, конечно, очень удивилась, но на сей раз сохранила спокойствие.

— И это, наверное, дружок детства постарался? — ядовито спросила я.

— Да нет, это племянница из этой, как её… имени Тимирязева привезла, там их учат, ну вот, он у меня…

— Да-да, исследования в этой области велись уже давно, — небрежно бросила я, а сама строчила в блокнот — «придумать что-нибудь поромантичнее».

Барончик окончательно сник. Сдался старик, подумала я. Мне стало немного неудобно, поэтому я поспешила заверить его, что напишу хорошую, очень интересную заметку обо всём его чудесном хозяйстве.

Вскоре мы попрощались, он присел на свою импровизированную завалинку и, глядя мне в след, неспешно закурил. За калиткой я оглянулась, чтобы бросить последний взгляд на мой «колоритный антураж», и тут случилось то, от чего волосы у меня на голове натурально зашевелились. Он широко улыбнулся, помахал мне рукой, потянул себя за конец окладистой пшеничной бороды, тихонечко приподнялся над землёй и, сидя на пушечном ядре, плавно поплыл по воздуху. Вот тогда мне стало действительно жутко. Стараясь сохранять самообладание, я быстро пошла к станции. В голове билась мысль, что этого не может быть, не бывает, не было и нет-нет-нет! Я не выдержала и, наконец, не думая уже ни о чём, помчалась прочь от этого дикого места.

По дороге к Москве я постепенно приходила в себя. Обретая ясность мысли, прокрутила в голове все события прошедшего дня и сама себе поразилась:

— Ну, мать, а ты сдаёшь! Какой-то фокусник, пусть даже очень ловкий фокусник, смог довести тебя до такого состояния. Ну, ничего, уж я тебя, голубчик со всем твоим хозяйством так «выпишу»! Ославлю на весь мир со всеми твоими сказочками! О чудесах и думать забудешь! — успокоенная этой мыслью, я уснула. ТМ

техника — молодёжи || № 02 (995) 2016

Вот уже вторую неделю робот-техник Гордон тщетно пытался починить двигатель и энергетический блок корабля. Было ранее утро, и восходившая над горизонтом звезда заливала отражавшийся в реке лес и дискообразный корпус звездолёта нежно-розовым светом. На траве лежала роса, в воздухе таял, выжигаемый солнечными лучами, рассветный холодок. Близкие горы на горизонте ярко горели, освещённые восходом солнца.