Литературно-художественный журнал - Журнал «Юность» №10/2020

Утихли подростковые напасти,
Как на воде растаял пенный след.
Былые страсти – шрамы на запястье.
Я только свет. Я чистый белый свет!

Стонет старый крест дорожный.
Стелет поле суховей
И колышет осторожно
Волосинки ковылей.

Ширь да гладь, куда ни глянешь,
Лишь стрекочет саранча.
Выгорел и выцвел глянец
Неба на моих плечах.

Степь течет и, разливаясь,
Жарким маревом дыша, —
Вызревает. Вызревает
Бесконечная душа…

Теплый ветер вдоль Зеленой Рощи,
От Меланжевой до Обводной [2] Зеленая Роща, Меланжевая, Обводная – улицы одного из старых кварталов Барнаула.
Простыни крахмальные полощет
И вздымает к небу по одной.

По дорожкам, утонувшим в травах,
Стелет ароматные дымы.
Воробьев веселые оравы
Разгоняют утренние сны.

На ветвях беременные почки
Скоро к небу вскинут паруса.
Помню здесь все рытвины, все кочки,
Узнаю собак по голосам.

По ночам тут слышен стук колесный,
Поездов тревожные гудки —
К нам спешат страстей грядущих весны,
Жизнь со смертью наперегонки…

Я раздвоенная: по небу лечу и плетусь бродом,
Обрушиваюсь, утопаю и возвышаюсь – вдруг,
внезапно.
Одна нога моя в сапоге-скороходе.
Другая – в домашнем тапке.

Рассеченье свое я принимаю мирно, молча,
Так, что можно услышать, как в пустоте тихой
Тревожно сигналит беспомощный колокольчик
На колпаке отчаявшейся шутихи.

Молодость. Осень. День – среда,
У него в квартире кончилась вода.
И я несла ему эту воду,
Гордая, словно несу свободу.

(Он жил по соседству,
Говорил, что я ни на кого не похожа.
Он был на три года меня моложе,
Он не знал, что у меня есть еще и сердце,
Но я любила его.)
Я рассказывала ему о Лоэнгрине,
Бессмертную историю аббата Прево
И что Бог создал людей из глины,
Но, кажется, он не понимал ничего.

Мы включали музыку, наполняя мелодией зал,
Мы танцевали под блюз Гарри Мура.
(У меня тогда была хорошая фигура,
И, мне кажется, это он знал.)

Я уходила под утро, рано.
Я собиралась бесшумно и быстро.
Я знала, что мы никогда не поженимся.
Я уносила с собою блаженство,
Сердечную рану
И пустую канистру.

На минувшей неделе
Падал хлопьями снег
На дворцы и отели,
На бичей и калек.
Так легко начинался
Вечер трудного дня:
Мегафон надрывался
За тебя и меня.
Эта музыка века
Никогда не умрет.
Пой скиты и аптеки,
Продвигайся вперед.

Не бойся холода и скуки,
Пока Господь тебя хранит
И чьи-то молодые руки
Включают для тебя софит.
Смотри в окно: там только ветер,
Качели, дети, грязный снег…
Ты не одна на этом свете.
Не замышляй пока побег.

Вокруг высотки, новостройки,
И психбольница, и тюрьма,
Синицы, воробьи и сойки,
Родной России закрома.
Здесь продается вдохновенье,
И сетка-рабица, и лен.
И слышит ангельское пенье
Индустриальный твой район.