Array Коллектив авторов - Казанский альманах 2019. Лазурит

Натали вздохнула, в этом весь Саша, загорается легко, пылает идеями, но на полпути может остыть и пустить всё на самотёк. Следовало в ответном письме опять напомнить господину Поэту, что ныне он занялся делом, которое зовётся не спекуляцией, а торговлей, и барыш получается, если товар свой ценишь и продаёшь не задёшево. Натали и сама поразилась своим мыслям. Ещё пару лет назад она не забивала голову подобными вещами, когда заканчивались деньги на хозяйство или требовалось заказать новое платье, она просто говорила об этом мужу. Предполагала, что Пушкин делает долги, но так многие жили, ей-то денег взять неоткуда. Только с тех пор, как Александр Сергеевич стал посвящать её в свои дела, особенно связанные с журналом, Натали с головой окунулась в расчёты, неожиданно обнаруживая в себе некую купеческую жилку. Однако муж чаще был беспечен и к её советам не прислушивался, продолжая видеть в ней только лишь красавицу. Он никогда не говорил об этом прямо, а Натали не умела показать, как изменили её годы брака, не могла, как Александрина, предстать перед ним интересной, достойной собеседницей. Она научилась вести непринуждённый разговор на балах, и говорили, что улыбка Пушкиной очаровательна, а голос обладает колдовской магией, но никто не называл её умницей, даже муж. А всё от зажатости, идущей из детства.

Вспомнила своё прошлое, и всё нахлынуло разом. Сначала радости маленькой девочки, которую дед, одну из всей семьи, оставил на Полотняном Заводе – шикарном поместье с тринадцатью прудами, где баловал нарядами и игрушками, как принцессу. А потом отослал к её матери, словно скинул с пьедестала. Наталья Ивановна тогда строго взглянула на Ташу в дорогой шубке, с фарфоровой куклой в руках и первым делом повелела распороть меховой наряд, сшив из неё муфты и воротники на пальто дочерям. После разбила вдребезги любимую куклу, с намерением выколотить из младшенькой излишнее барство. И выколачивала, чаще пощёчинами, тычками и руганью. А пьяный отец гонялся за Ташей по комнатам с ножом… С тех пор Натали по возможности избегала ссор, скандалов и бурных выяснений отношений и улыбалась, улыбалась заученно, слывя то красивой и глупой, то холодной и скучной…

Новая Деревня летом 1836 года считалась модным местом, поблизости, на Каменном острове, Наталья Николаевна и сняла дачу с далеко идущими планами. Здесь, в обществе молодых офицеров, барышням Гончаровым давался очередной шанс устроить свою судьбу. Тётушка Катерина поселилась в предоставленном ей флигеле. А вскоре дача огласилась криками новорождённой, – появилась на свет вторая Таша.

Наталья Николаевна роды перенесла тяжело, акушерка несколько раз вызывала доктора. А в полночь, когда всё закончилось, из Москвы, наконец-то, прибыл Александр Сергеевич. О его приезде роженица узнала лишь поутру, когда муж обнял её, пробудившуюся, и нежно поцеловал в гладкий белый лоб. Даже сейчас, измученная, с тёмными кругами под глазами, Натали была хороша. Пушкин протянул ей ожерелье:

– Нащокин как предчувствовал, что прибуду к этому знаменательному событию, велел преподнести тебе и поздравить с рождением младенца.

Александр Сергеевич опустился на колени, уткнулся в плечо жены, там, где кружево сорочки спустилось, обнажив нежную кожу:

– А я без подарка, ангел мой.

– Полно, Саша. – Она слабой рукой погладила его по голове, как маленького, зарылась пальцами в жёсткие завитки. Прежде кудри мужа вились круче и были куда гуще, ныне поредели, и лицо усталое, измученное. – Ты рядом, и уже хорошо.

Он взял её ладони, поцеловал, теперь они лишь смотрели друг на друга, ничего не говоря. Как бы ни крутила его жизнь, но свою Наташу он любил искренне и нежно. Они часто не понимали друг друга, вращались на разных орбитах, и всё же…

А в спальню уже вплывала Екатерина Ивановна, шурша обширной юбкой-колоколом. Незамужняя тётушка никогда не знала счастья материнства, но за долгие годы службы у императрицы, имевшей семерых детей, в вопросах ухода за роженицами поднаторела.

– Александр Сергеевич, не следует так долго утомлять Ташу. Ей надо больше спать, да и доктор прибыл для осмотра. Вы уж удалитесь, голубчик.

Со строгой тётушкой лучше было не спорить, и потом Пушкина как всегда ждали дела в типографии, нераспечатанные письма и записки, среди них срочные, не терпящие отлагательства. Предполагались и встречи с литераторами, из тех, кого намеревался печатать в следующем выпуске «Современника», и среди них Надежда Андреевна Дурова. Записки этой кавалерист-девицы, как полагал Пушкин, должны были произвести фурор. Да вот не все предположения сбываются. О, как часто поэт, пустившийся по тернистой дороге журналиста и издателя, стал убеждаться в этом! На одно он надеялся, что на даче окунётся в любимое занятие с головой. А поэзия так и рвалась на волю при одном лишь чудесном виде на реку Большую Невку со скользящими по ней лодками с треугольниками белых парусов. И замечательно, что Наташа позаботилась об его уединении, – устроила детей с няньками во втором доме, там же поселила сестёр. Супруги оставались одни в отдельно стоящем строении с прелестным балконом и галереей. На первом этаже гостиная и кабинет для него, на втором – её комнаты, где она совсем не мешала внезапному вдохновению, когда он принимался увлечённо сочинять.