«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-05-06 (1994)

• Наши деяния и ученость уйдут вместе с нами, а дух целую вечность юн. Заслуги и слава, богатство и знатность меняются вместе с веком, а в океане жизни тысяча лет — как один день. Благородный муж никогда не променяет вечное на бренное.

• Если у человека нет ни одной искренней мысли, он подобен нищему, который отовсюду уходит с пустыми руками. Если у человека нет ни одного подлинного увлечения, он подобен деревянному идолу, который стоит там, где его поставили.

• Одной мыслью можно преступить законы богов. Одним словом можно разрушить согласие Неба и Земли. Одним поступком можно навлечь беду на потомков. Вот о чем следует особенно хорошо помнить.

• Ошибки других нужно прощать, а собственные ошибки прощать не надо. Собственные лишения можно стерпеть, но вид чужих лишений терпеть нельзя.

• Одна добрая мысль водворит согласие в целом мире. Одна крупица чистоты сердца будет благоухать сотню веков.

• Многомудрие и возвышенные манеры, геройские поступки и выдающееся мастерство — все это источник несчастий на свете. Только обыкновенные добродетели и обыкновенное поведение могут возвратить нас к первозданной полноте бытия и водворить мир в нашей душе.

• Те, кто гордятся своими заслугами и блистают ученостью, живут, ища опору вовне себя. Они не знают, что сердце само по себе сияет, словно драгоценная яшма. Тот, кто сохранил в себе первозданный свет сердца, воистину велик, даже если он не имеет ни одной заслуги и не прочтет ни одного иероглифа.

• Не враждуй с низким человеком, ведь он имеет врагов лишь среди ему подобных. Не угождай благородному мужу, ведь он не оказывает услуг из корысти.

• Лучше услышать от низких людей брань, чем услышать от них похвалу. Лучше заслужить от благородного мужа упрек, чем увидеть его безразличие.

(Афоризмы старого Китая. — М.: Наука, 1991)

Цянь Шоухай, г. Нанкин

Как известно, существуют три основные школы цигун: даосская, буддистская и конфуцианская. Если первые две хорошо известны, то конфуцианская школа изучена слабо и имеет довольно мало последователей. Истоки этой школы восходят к учению Конфуция и Мэн-цзы, а по характеру она представляет собой метод «пестования естества». Раньше конфуцианские способы оздоровления воспринимались как нормы и правила феодальной этики. Автор на основании многолетних исследований пришел к выводу, что это далеко не так. Конфуцианские приемы самосовершенствования, в действительности, представляют собой эффективный способ «преодоления обыденного и достижения совершенства». Это подтверждают и исследования китайского специалиста Пан Чжужу.

Конфуцианский цигун по сравнению с другими школами имеет свои характерные особенности. В методиках этой школы основной упор делается на «совершенствование естества сердца», достигаемого среди обычной, повседневной жизни. Тайваньский мастер цигун Цай Чжаоци, например, считает, что достаточно лишь «устроить жизнь в соответствии с духом», и особые способности проявятся сами собой. Этот вывод подтверждается его собственным опытом — именно таким путем Цай Чжаоци достиг мастерства. Жизнь по принципам «совершенной мудрости» является достаточным условием для того, чтобы непрерывно находиться в состоянии «чистоты, покоя и недеяния». Однако это состояние не пассивно, напротив, оно весьма активно, поскольку в этот период человек способен, «преодолевая самость и следуя ритуалу», получать энергетическую подпитку из внешнего мира и, благодаря такой помощи, без устали совершенствоваться. Такой подход наполняет конфуцианский метод реальным смыслом и делает его более соответствующим духу времени по сравнению с даосской и буддистской школами, предполагающими удаление от суеты мира сего. Неконфуцианские методы, по мере овладения ими, постепенно отрывают человека от действительности вплоть до того, что занимающийся не может сосуществовать с обыкновенными людьми. Практика же конфуцианского направления цигун несет людям радость повседневной жизни, а не только счастье какого-то нереального мира.

Таким образом, конфуцианский цигун позволяет одновременно добиваться как успехов в миру, так и вне его. Достижение повседневного счастья дополняется обретением особых способностей, помогающих человеку в реальной жизни.