Array Журнал «Аконит» - АКОНИТ 2020. Цикл 2, Оборот 3-4

Однако, образ ада одиночества — пребывающего не где-то под землёй, а прямо вокруг нас; мучительного ада, которого не избежать никому, каким бы праведным он ни был, заставляет ощутить эффект тревожного присутствия, заигрывающего с нашими экзистенциальными и социальными страхами, и атмосферу неизбежности. Ад одиночества — та самая скрытая химера, позволяющая смело отнести этот рассказ в категорию химерного реализма.

Рассказ «Винные черви» ( Shuchu , 1917) написан в куда более лёгкой иронической манере, и является переработкой истории китайского писателя Пу-Сун-лина «Винный червяк». Герой истории, Лю Дачэн — большой любитель выпить. Но при этом от его пристрастия не страдают его здоровье и достаток. Однажды его посещает монах, и сообщает, что внутри Лю обитают винные черви, и в них кроется корень его пристрастия: эти неведомые существа обожают вино, и потому заставляют Лю употреблять его в огромных количествах.

Монах вызывается вылечить Лю от его недуга, изгнав винных червей из его тела. Лечение представляет собой довольно простую процедуру, но становится мучительным для Лю. И вот, когда несчастный не в силах больше выносить мучения, он чувствует «как вверх по пищеводу у него движутся какие-то комки, что-то мягкое, вроде червяков или маленьких ящериц» . Существа покидают его тело и прыгают в кувшин с вином — обязательный элемент лечения, установленный у головы Лю. После исхода червей, Лю, его приятель и монах могут рассмотреть их — это существа, «похожие на рыбок-саламандр, совсем маленькие, всего в три суна длиной, но у каждого из них были рот и глаза» . Лю исцелился, но его здоровье и достаток ухудшились. Акутагава предоставляет читателю три вероятности, почему так могло случиться, но все они связаны с винными червями.

Винные черви изначально, в китайском фольклоре, являлись духами спирта, способными превращать воду в вино. Вслед за китайским автором, Акутагава помещает этих существ в тело человека. При этом у Пу-Сун-лина винный червь имеет ещё более гротескный облик: «красное мясо, длиною дюйма в три, вьется, движется, словно гуляющая в воде рыба. И рот, и глаза — все есть, как полагается, полностью» . Исторжение червей из героев-пьяниц (к слову, до момента исторжения никак не проявлявших себя материально) — самое настоящее вторжение химерного в реальный мир, с губительными последствиями для своего бывшего носителя. И потому этот рассказ может быть отнесён к категории мифологической химерной прозы.

Рассказ «Муки ада» ( Jigokuhen , 1918) примечателен тем, что был отобран Джеффом Вандермеером для антологии «The Weird: A Compendium of Strange and Dark Stories» как яркий образчик химерной прозы Рюноскэ Акутагавы. Центральным героем рассказа является гениальный художник Ёсихидэ. Он рисует гениальные картины, но за его гением незримо присутствует некая сила, губительно воздействующая на него. Эта сила накладывает свой след и на картины: женщины, изображаемые им на портретах, вскоре умирают, а от некоторых полотен доносятся «стоны и рыдания небожителей» и «зловоние разлагающихся трупов».

Когда властитель Хорикава заказывает Ёсихидэ ширмы с изображением мук ада, связь художника с этой силой усиливается. Он, и до этого совершавший кощунственные «чудачества» при создании картин, не чуравшийся рисовать с натуры разлагающиеся трупы, выходит на новый уровень. Он всевозможными способами истязает своих учеников, чтобы срисовать с натуры их муки, запоминает облик демонов, терзающих его во снах каждую ночь, чтобы затем перенести его на полотно. Однако Ёсихидэ сталкивается с трудностью. Он хочет воплотить на полотне важный элемент — падающую в адскую бездну пылающую карету, в которой находится женщина; но не может этого сделать, поскольку ни разу не видел этого. Тогда Хорикава решает показать ему этот образ, и в назначенную ночь специально для Ёсихидэ устраивается низвержение охваченной огнём кареты, внутри которой заключена дочь художника. Спустя месяц после этого, художник заканчивает работу над ширмами, и, передав «Муки ада» Хорикаве, кончает с собой.

Итак, перед нами вполне исторический и реалистический рассказ, вместе с тем, вполне могущий быть отнесённым к жанру хоррор. Он исследует в равной степени тему наказания за моральное вырождение и проблему творческой гениальности. Но где же скрывается химера? Та сила, что стоит за гением Ёсихидэ, и есть химера (и глупо отрицать, что данной силы в рассказе нет). Достаточно вспомнить разговор художника во сне с этой силой: