Журнал Наука и жизнь, 2000 № 01

Меня это несколько задело, и после семинара, дома, я отыскал только что вышедшую книгу моего друга профессора Артема Саркисовича Саркисяна из Гидрофизического института АН Украины «Численный анализ и прогноз морских течений». За ночь я изучил ее досконально и нашел адекватную интерпретацию его теории, по форме близкую к модели атмосферных движений, к которой специалисты по динамике атмосферы всего мира привыкли и которую широко использовали в своих исследованиях.

На другой день я снова собрал семинар, пригласив на него Фельзенбаума, и изложил свою интерпретацию модели океана на основе теории Саркисяна. Фельзенбаум был откровенно поражен: миф об особой сложности задач моделирования динамики океана развеялся».

Четверть века минуло с той нашей встречи, и теперь уже работы ученых Новосибирска признаны во всем мире, а Гурий Иванович Марчук вспоминает о них лишь как об одном из эпизодов своей жизни в науке.

Впрочем, иначе и быть не может, потому что судьба академика Марчука насыщена событиями удивительными, подчас даже драматическими.

Но сначала об одном «сугубо личном» эпизоде.

Я написал пьесу «Особый полет» о космонавтах. Ее принял худсовет МХАТа, одновременно над спектаклем начал работать Театр имени Гоголя. Однако тогда не было принято говорить правду о космических полетах, и при выпуске спектакля возникли сложности из-за цензуры. После долгой борьбы разрешили сыграть в Театре имени Гоголя пять спектаклей. Главный режиссер предусмотрительно разослал приглашения на премьеру в Совет Министров и ЦК КПСС, и работники Главлита и космической цензуры побоялись, что кто-то из высокого начальства придет в театр, а спектакля нет… В общем, пять спектаклей — и не больше!

В это время на торжественном заседании, посвященном Дню космонавтики, я встретился с Гурием Ивановичем Марчуком. Он был в то время заместителем Председателя Совета Министров СССР. Мы разговорились как старые знакомые, и я предложил ему после торжественной части не оставаться на традиционный концерт, а посмотреть спектакль по моей пьесе, тем более, что он будет идти еще всего два раза… Гурий Иванович тут же согласился и приехал в театр вместе со своей супругой Ольгой Николаевной. Спектакль Марчукам очень понравился. Они подарили актерам великолепные розы, и потом мы долго беседовали о судьбе театра, об искусстве, о науке.

К концу следующего дня в Министерстве культуры и в Главлите поднялся невообразимый переполох. Дело в том, что в Театр имени Гоголя начали звонить чиновники всех рангов, прося оставить билеты на очередной спектакль. Честно говоря, я и не догадывался, откуда такой ажиотаж… И вдруг выясняется, что, выступая на заседании Совета Министров, академик Марчук посоветовал всем работникам Совета Министров чаще ходить в театры, где поднимаются актуальные проблемы современности. Гурий Иванович сказал, что сам убедился в том, какое огромное влияние может оказывать искусство, когда вчера побывал на спектакле о космонавтах и ученых в Театре имени Гоголя.

Вполне естественно, после этого выступления Марчука ни о каком закрытии спектакля не могло идти и речи. В Театре имени Гоголя побывали многие ученые и конструкторы, руководители нашей промышленности и науки.

Потом у меня были новые пьесы, спектакли в разных странах. Особой популярностью пользовался «Саркофаг», пьеса о Чернобыле. Везде, где удалось побывать на премьерах, меня спрашивали о моих учителях в драматургии. И я неизменно называл два имени: Олег Николаевич Ефремов и Гурий Иванович Марчук. Первый «заставил» меня писать пьесы, а второй помог первой из них увидеть свет…

Академик Марчук — человек не только удивительно отзывчивый, но прежде всего неравнодушный. Особенно мы почувствовали это на последнем Общем собрании Академии наук СССР, когда Гурий Иванович произнес свое «прощальное слово». Поистине это был «реквием» советской науке.

«Волею судеб мы стали не просто свидетелями, но и участниками исторической драмы, в которой многим — я не исключаю и себя — слышатся трагедийные ноты.

В чем же драма и даже трагедия момента? Сегодня прекращает свое существование Академия наук Союза Советских Социалистических Республик. Та самая Академия наук, которая в бурях века спасла и сохранила сердце и душу российской науки. Та академия, которая помогла создать сотни научных школ у себя и в братских республиках, достигла выдающихся мировых результатов практически во всех областях знаний.