Коллектив авторов: Полдень, XXI век (май 2012)

1888, весна, Санкт-Петербург

Квартира Д. И. Менделеева. Менделеев и Пржевальский жгут в камине материалы, касающиеся Покрывала: александрийский папирус и пергамент из анналов Тевтонского ордена, тайный архив Ломоносова, найденный Менделеевым, и другие документы. Вся природа учёных сопротивляется этакому варварству, но сохранение тайны важнее личных переживаний. Уже и англичане что-то пронюхали, и немцы, рыщут по Питеру. Даже другу своему, Николаю, Менделеев не сказал, где находятся все Предметы. Нет, Дмитрий Иванович безраздельно доверяет Николаю Михайловичу, однако это никак не относится к подозрительному шляхтичу Замойскому, который в последнее время крутится вокруг Пржевальского.

Особенно жалко Менделееву уничтожать Полную периодическую таблицу. Помимо химических элементов, она включает и так называемые «отцовские вещества», то есть пра-Вещества…

Он не раз излагал другу Николаю теорию пра-Веществ, которую вынужден был хранить в тайне от общества, дабы не признали его сумасшедшим. Пришлось ему открытие своё подвергнуть редукции, оставив таблицу в кастрированном виде. Между тем, именно от пра-Веществ произошли группы химических элементов. Более того, по утверждению Ломоносова, каждое пра-Вещество является ещё и отцом ряда психических качеств, а также ряда изделий, организующих жизнь людей и управляющих ею. Взять, например, пра-Железо. Отец твердости характера, мужества, строгости. Отец изделий из металла – от меча до паровоза.

Артефакты-Посредники, являясь изделием человеческих рук, содержат инкапсулированные фрагменты пра-Вещества, тем самым обеспечивая взаимодействие с пра-Миром, – отсюда их фантастические свойства.

Но, поскольку каждое отдельно взятое пра-Вещество дало начало ряду химических элементов, человеческих изделий и психических качеств человека, оно же может стать их концом, если призовёт их к себе, обратно в себя втянет. В этом случае произойдет локальный конец света: исчезнет город, исчезнут все железные изделия, люди вдруг превратятся в безвольных кукол, – и тому подобное. Катастрофических вариантов немерено. Комбинация Посредников, инициирующих коллапс всего, что порождено пра-Веществами, пока не найдена, страшные конфигураты пока не созданы, однако создание их неизбежно, если Полная таблица попадёт в руки злодеев и фанатиков. Кому как не Менделееву это понимать? А где возможен локальный конец света, там ждёт и Большой…

– Надеялся издать это, – сухо сообщает Дмитрий Иванович. – Нет, нельзя.

Он хорошо держится, хоть и тяжко ему. Дело всей жизни пожирает огонь в камине.

– А правда ли, друг мой, что ты нашел себе спутницу в своих странствиях? – продолжает Менделеев. – Петербург об этом много говорит.

Пржевальский краснеет, однако вынужден признать:

– Уж три года как. Остепенился я, mein lieber Dmitriy. Сынишке скоро два. Везти их в столицу пока не время, пусть живут в Пишкеке, там им лучше.

– Я, ты знаешь, о своей казачке, милой моей Анне Ивановне, тоже не торопился оповестить свет…

Но вот бумаги сожжены. Друзья оставляют лишь главную ценность: рукописную книгу, написанную Ломоносовым и состоящую из двух тетрадей. Книга эта, кроме общих правил по составлению конфигуратов, содержит ещё и зашифрованные координаты каждой из вершин петербургского Покрывала. Тетради предстоит спрятать, одну– непременно подальше от Петербурга.

Просто спрятать – мало. Хорошо бы защитить их по-настоящему, используя всю мощь современной химической науки.

– Магией, – возражает Пржевальский. – Современная наука тут не помощник.

– Магией?

Именно так. Во время своих путешествий в Центральную Азию Николай Михайлович удостоверился, что магия тибетцев и уйгуров – не досужий вымысел, учёные когда-нибудь поймут механизм ее действия, и это станет частью естествознания.

Рационалист Менделеев настолько потрясен, что даже не возражает. Пржевальский зажигает пучки трав, читает заклинания из шаманской системы бон, призывающие духов лха. Друзья-учёные наносят на тетради охранные знаки – собственной кровью… Отныне прикоснуться к этим предметам смогут только те, кто имеет кровь, родственную Менделееву и Пржевальскому Только их потомки.

Договариваются так: за одну тетрадь отвечает Пржевальский, за другую – Менделеев, а где будут тайники – не сообщают даже друг другу.

– Возьми, – протягивает Менделеев Око, найденное вместе с архивом Ломоносова. – В новой экспедиции пригодится.