Коллектив авторов - Полдень, XXI век (июль 2012)

Никого он не порвал. Пока.

– Кем-кем я хочу стать? – переспросил слегка поплывший майор.

– Человеком, несущим смерть. А может, не совсем человеком. Впоследствии.

Дурдом.

Повернуться бы и уйти… нет, не получалось. Останавливало, что этот любитель клубнички говорил стопроцентно серьёзно.

Вдобавок, медицинское досье, вытащенное из спецархива, – тоже серьёзно, от этого не отмахнёшься.

– Ты искал руку судьбы? – Неживой впечатал провокатора в стену, взявши его за горло, и медленно занёс огромный кулак. – Это она.

– На самом деле мне нужен стрелок-испытатель…

– Что за игры вы с Лобком затеяли? Быстро!

Собеседник трепыхался, как рыбёшка на воздухе, и при том будто не замечал, что горло его сдавлено:

– Понимаете… из меня стрелок дерьмовый… я всего один выброс активизировал, буквально вымучил ту акцию…

– Раздавлю!

– Лобок про вас не в курсе… Инициатива моя…

– Как это – не в курсе?! А медкарта?!

– У них несколько десятков таких медкарт… кандидата ищут…

Неживой смягчил хватку.

– Кандидата на кого? На этого твоего… «носителя смерти»? Что за лапша?

– Это была метафора, – сказал капитан Гаргулия слабым голосом. – Виноват, пафос… от нервов… собственно, я пока единственный из наших, у кого сработало. В результате погиб полковник Лацкан… сволочь пузатая.

Неживой выпустил жертву из тисков.

– Лацкан – это начальник вашего ЭКУ [5]?

– Точно так.

– Так он не просто умер, а погиб при испытаниях?

– Не на испытаниях. Просто я, ну это… не сдержался. Теперь вот меня разыскивают…

– Ай-ай-ай. Какой ужас. А я, типа, гожусь в космонавты?

– В испытатели. Очень на это надеюсь. Со стрелком – проблема, требования к нему вроде бы и понятны, но не до конца. Ясно только, что нужен человек с особым деструктивным мироощущением. С особой ненавистью. К миру в целом и к людям в частности. И такой настрой должен сочетаться, простите, с гиперсексуальностью. Без бурлящих половых гормонов тоже никак. Ваши пэ-фэ-эловские тесты, майор, очень обнадёживают… как и сплетни про вас…

В подъезд вошла бомжеватая бабка с авоськой, и сразу следом – респектабельный джентльмен с кожаной папкой. Оба прошлёпали наверх к своим этажам и квартирам, покосившись на двух мужиков в нише, но не рискнули что-нибудь сказать или спросить. Поистине Петербург – культурная столица. Тем, кто долго учился страху, только и остаётся, что прятаться за культурой.

– Ладно, давай весь расклад, – решил Неживой.

Весь расклад…

Весь, не весь, но без предисловия не обойтись. Лаборатория, где служит капитан Гаргулия, занимается морталистикой. Есть такая область знаний. От латинского mortalis, что означает «смертный». Предмет изучения – метафизические причинно-следственные процессы, приводящие биологические системы в нежизнеспособное состояние; в частности, человеческие организмы.

Метафизические процессы?

Это значит, лежащие вне рамок позитивистской науки… Попроще? Да зачем – попроще? Когда тайные знания – а мы имеем дело именно с тайными знаниями – начинаешь переводить на язык обывателя, получаешь неловкость, пошлость и стыд. Важно другое. Был найден способ бесконтактно воздействовать на акупунктурные точки, лежащие на так называемых меридианах блокировки. Видали в кино, как мастера единоборств тычут пальцами в секретные «точки смерти» на теле врага, после чего враг погибает? Так вот, эти комбинации точек и вправду существуют. Причём, в нашем случае пальцы не нужны, убийственные уколы наносятся дистанционно – посредством некой силы, не фиксируемой обычными приборами. Природа упомянутой силы известна только узкому кругу допущенных товарищей, к коим ваш покорный слуга не относится, так что с теоретической частью мы вынуждены покончить.

Впрочем, если по сути… В любом организме есть слабые места, критические зоны; чуть надави – и всё, нет организма. И у вас такие есть, Виктор Антоныч, как не быть. Сердечнососудистая, дыхательная, центральная нервная системы крайне хрупки и уязвимы. Дерни за невидимые эфирные связи, и в зону уязвимости поступит роковой импульс. Это метафизика, Виктор Антоныч…

Был изготовлен опытный образец устройства, способного взаимодействовать с мировым эфиром; больше того – прицельно дёргать за надмировые струны. Громкие слова, но так оно и есть. Жмёшь на кнопку – и кому-то пизде… пардон… ну, вы поняли. Нажал – и покатилась невидимая волна, сметающая хоть мартышку в цирке, хоть фокусника в Овальном кабинете. Не услышишь, не заметишь, не остановишь. Смерть объекта выглядит естественной, пусть и преждевременной, – в этом главная ценность изобретения. Индивидуальный подход плюс максимальная эффективность.