Представления начинались звуком кларнета, затем появлялся Хаджи-Айват и начинал петь. Песня его всегда кончалась проклятием шайтану и обращением к султану. После этого начиналась собственно пьеса, по ходу которой Карагёз пытался обольстить красавицу жену Хаджи-Айвата, а тот, естественно, всячески этому препятствовал.
Когда же Хаджи-Айват хватал увесистую дубинку и вот-вот готов был задать своему другу порядочную трепку. Карагёз заявлял, что он голоден, устал, хочет спать и вообще пора кончать спектакль. Хаджи-Айват ругательски его ругал, затем оба кланялись публике и просили у нее снисхождения к недостаткам представления.
Театр Карагёза широко распространился по всей Османской империи, в состав которой входила и Греция. И здесь, в Греции, он стал вполне современным греком и несколько изменил свое имя на новогреческий лад — Карагиосис. Друг же его, Хаджи-Айват, принял имя Бабайоргоса. И тем оба окончательно запутали и без того сложное «Дело Карагёза-эфенди, он же г-н Карагиосис, он же... и т. д.»...
Спектакли Полишинеля и Карагёза занимают часа три, не больше. Индонезийские спектакли длятся почти сутки, и нам трудно себе даже представить, как выдерживают зрители.
Но это нам. А на Сицилии вы этим никого не удивите. На Сицилии кукольный спектакль в месяц длиной дело обычное, в два месяца — довольно частое, а был известен спектакль, тянувшийся год. Не больше и не меньше. Правда, днем зрители занимались обычными делами, а по вечерам они смотрели продолжение одной и той же пьесы. Репертуар пьес в сицилийском кукольном театре несколько консервативен. Последние лет восемьсот он разрабатывает одну тему: борьбу Роланда с маврами.
По сей день в маленьких сицилийских городках сосуществуют по нескольку кукольных театриков и в каждом из них зрители терпеливо ждут, когда появится их любимец Роланд. Он появляется — в блестящих латах, розовощекий, чернобровый, юный, неустрашимый, и публика затаив дыхание следит за его битвой на мечах с мавританским королем. И когда отлетает голова мавра, приходится приостанавливать спектакль, чтобы зрители накричались вдоволь. К слову сказать, куклы сделаны очень реалистично и с большим искусством; голова действительно отлетает, и льется алая «кровь».
В наиболее излюбленной пьесе Роланд, овеянный славой, древний старец, доживает век в монастыре. Но приходит известие: мавры наступают. Что может сделать ветхий старец? Ведь ему даже не поднять двуручного меча... И тут появляется дьявол: он согласен вернуть Роланду на время молодость в обмен на душу, разумеется. Роланд принимает условие. и вот, как во дни молодости, бьется он с врагами. Победа! Роланд-победитель является в королевский дворец. Король награждает героя, а прекрасная принцесса влюбляется в него. Роланд отвечает ей взаимностью... Но... появляется дьявол: время истекло, пожалуйте душу. Роланд открывает принцессе свою тайну. Последний раз обнимаются влюбленные, через мгновение Роланд превратится в старика и умрет. А рядом потирает руки, омерзительно хихикая, дьявол: целуйтесь, целуйтесь, мое от меня не уйдет! И тут с небес нисходит ослепительный свет, дьявол вопит и корчится, потом проваливается, а вечно юные Роланд и принцесса раскланиваются перед зрителями.
То, что мы рассказали, не исчерпывает и сотой доли всего многообразия мира кукольного искусства.
«Артисты» кукольного театра отличаются между собой не только жанром своей роли и манерой ее исполнения, а и тем, как они устроены и как управляет ими хозяин. Есть куклы верховые и низовые. Верховую куклу актер держит над головой и управляет ею либо надевая на руку, как перчатку, либо двигая руки куклы прикрепленными к ним тростями. Низовую куклу подвешивают на нитках и управляют ею сверху. Есть еще теневые куклы, их проецируют на полупрозрачный экран.
Это пестрое общество почти в две тысячи членов собрано на витринах в музее театра кукол под руководством Сергея Владимировича Образцова. В мире таких собраний не более десятка. Музей кукол живет уже более тридцати лет. Организовал его актер, режиссер и автор пьес, статей и книг о театре кукол Андрей Яковлевич Федотов, один из тех, кто, играя в куклы, заставляет людей испытывать те чувства, что внушает человеку истинное искусство.
Л. Минц
Мы стартовали почти крыло в крыло и почти весь маршрут треугольника пролетели вместе. Я говорю «почти», потому что перед самым финишем Ефименко все же ухитрился вырваться вперед. Я устремился за ним в погоню, но было поздно. Когда мой планер со свистом пересек линию финиша, Ефименко уже был на земле.
Читать дальше
