Председатель дал кандидату полную информацию о своем кооперативе.
— Товарищ Бурка все это знает, — вежливо подчеркивал председатель, — от ее деревни до нашей 14 километров.
Илона, облаченная в брючный костюм, под которым сияла блузка с рукодельными кружевами, подтверждающе кивнула и продолжала холодно выдерживать внимательные взгляды мужчин. Ее миловидное круглое лицо с поджатыми губками выражало внимательную сосредоточенность.
А как им было не любопытствовать, этим мужчинам, когда вчера еще в тамошних деревнях женщину на версту не подпускали к общественным делам? Теперь девчонку принимали по традиционным канонам депутатского визита. Следуя этим канонам, будущий избранник должен обойти городские кварталы или деревни, жителей которых просит голосовать, обязан переговорить с директорами предприятий, председателями кооперативов, руководителями местных Советов; наконец, постучаться не в один десяток домов. Молоденький секретарь сельсовета вежливо говорил:
— Надеюсь, наш клуб будет достроен еще в нынешнем столетии и я успею пригласить товарища Илону Бурка на танцы.
Шутку она не отвергла. Опять раздался облегченный вздох мужчин. И уже все симпатии были на стороне девушки, когда она, не пускаясь в длинные речи, кратко изложила свои намерения: добиться, чтобы все окрестные села были связаны с государственной магистралью асфальтированными дорогами; чтобы поблизости разместили несколько подходящих фабрик, где могли бы устроиться незанятые женщины; чтобы полнее стали духовная жизнь, отдых и развлечения.
Не знаю, какие чувства одолевали вежливых усачей с непроницаемыми лицами. Но кажется мне, что они соглашались с логичностью происходящего. Деревне нужны технические знания, широкий кругозор, и, естественно, свои перспективы кооперативы связывают с молодежью — образованной, энергичной, инициативной. Хорошо, что отыскалась такая Илона Бурка. Она любознательна, интересуется общественными делами, понимает их и ясно мыслит. Конечно, выдвижение ее в депутаты — это аванс доверия. И если товарищ Илона Бурка свое сделает, аванс оправдается сторицей. Надо всем коллективом ее поддерживать.
Предстоял обед, предписанный той же традицией. Мы вышли передохнуть во дворик с чудесно, распустившимися белыми и розовыми цветами яблонь, абрикосов, персиков. В углу возле костров хлопотали женщины. В один многоведерный котел опустили полтора десятка цыплячьих тушек, в другой налили литров двадцать красного вина, чтобы затем погрузить в него барашка. Рубец, печень, легкие, сердце укладывались слоями между ребрышками и кусочками нежного филе. Аромат яблонь потонул в запахе острых приправ. Женщины готовили два сорта лапши: из бледного постного теста — для бульона, а для бараньего пёркёлта — из яично-желтого.
Илона внимательно наблюдала за кухарками. Я пошутил:
— Гоже ли гостям заглядывать в хозяйские котлы?
Илона сказала деловито:
— Иной обед скажет больше, чем председательский отчет.
Но при всей трезвой расчетливости Илона Бурка и Миклош Мудри вовсе не такие голые практицисты, как могло бы показаться. И в этом я убедился в момент опасности, когда сотни таких же, как они, молодых людей вступили в бой с разъяренной стихией. Был момент, когда страна потребовала от них самопожертвования, и они оказались к нему готовы...
Взбесившаяся вода
...Этим майским вечером на восточной окраине Венгрии, в деревне Комлодтотфалу люди ложились спать, не подозревая, что наутро от их усадеб останутся только печные трубы. Карта погоды, показанная в тот вечер по телевидению, вызвала досаду, но не встревожила. Над Карпатскими горами опять были нарисованы облака, источавшие дожди. Рисунок появлялся на экране вторую неделю, к нему привыкли...
Волна половодья с верховьев Самоша подкатилась к деревне в третьем часу ночи. Люди просыпались от непонятного грохота, криков соседей, доносившихся сквозь шум ливня, привычно тянулись к выключателям, но свет не загорался. Мысль о наводнении не укладывалась в сознании. Обычно ему предшествовал настолько заметный подъем воды, что крестьяне успевали принять меры предосторожности. К тому же Самош на всем протяжении огражден защитными дамбами. Чтобы прорвать их или перехлестнуть сверху, нужно время. Кто мог подумать, что взбесившийся Самош способен за два ночных часа подняться на три, а через час — и еще на метр?
На рассвете, когда гидрологи стали определять масштабы бедствия, деревни Комлодтотфалу уже не было. Люди бежали, прихватив случайные вещи. Тех, кто не сумел выбраться из деревни ночью, разыскивали и спасали с помощью вертолетов.
Читать дальше