Смело мы в бой пойдем
За власть Советов!
На улицах Берлина разливается русская, советская песня.
Маршал Советского Союза В. И. Чуйков
Кончался март сорок пятого. Всю первую половину месяца над раскисшей землей висели низкие облака, то и дело шел дождь, а с утра десятого повалил мокрый снег. В тот далекий непогожий день противнику ценой огромных потерь удалось вклиниться в нашу оборону северо-восточнее озера Балатон. Гитлеровское командование делало судорожную попытку удержать нефтеносные районы Венгрии, прикрыть подступы к Австрии и юго-восточным границам Германии. Однако его усилия ни к чему не привели.
Вернувшись из разведывательного полета утром 15 марта, майор Михаил Батаров, не успев вылезти из кабины Яка, крикнул:
— Братцы, все! Выдохлись Гансы! В землю зарываются!
А в середине дня в полк поступил приказ командующего 3-м Украинским фронтом маршала Советского Союза Толбухина о наступлении.
Выйдя из землянки командного пункта, я собрал личный состав 611-го авиаполка. В сложнейших погодных условиях мы сбили за десять дней тридцать фашистских самолетов, успели во время операции «пересесть» на новые, лучшие по той поре самолеты в мире, Як-3, полностью были укомплектованы летным составом. Вот что значит мощь государства!..
Весть о наступлении летчики встретили дружным «ура!».
Как только позволила погода, в воздух поднялась шестерка Як-3, которую повел на прикрытие войск 4-й гвардейской армии майор Батаров. Товарищи говорили, что Батарову везет на встречу с противником, как опытному грибнику. «Повезло» ему и на этот раз. В районе Секешфехервар истребители обнаружили около двадцати бомбардировщиков, прикрываемых парой истребителей. В течение двух минут запылали один из «мессершмиттов» и «фоккер». Второй «мессершмитт» удрал с поля боя, а «фоккеры», сбрасывая бомбы на головы собственных солдат, ринулись врассыпную. Преследовать их группа Батарова не могла — нельзя оставлять свои войска без прикрытия.
Так вступил 611-й истребительный авиационный полк в бои за окончательное освобождение Венгрии. Передышек мы уже не знали. Погода улучшалась. Враг, пытаясь хотя бы приостановить войска 3-го Украинского фронта, старался подтягивать резервы, перегруппировывать части, цеплялся за промежуточные рубежи, бомбил наши наземные войска, противоборствовал в воздухе.
17 марта 6-я гвардейская танковая армия прорвала линию обороны противника западнее Будапешта, к 21 марта войска фронта заняли города Секешфехервар и Веспрем — главную базу «мессершмиттов» и «фоккеров» в Венгрии.
Ведя непрерывные бои в воздухе, наш полк перелетал с аэродрома на аэродром, чтобы не отстать от стремительно продвигающейся пехоты и танков. Наступление велось невиданным темпом. Враг откатывался к границам Австрии.
Мы обратили внимание на то, что «мессершмитты» и «фоккеры» в последнее время лезут на большие высоты.
— Как думаешь, Миша, почему? — спросил я Батарова.
— На синтетике летают, — не задумываясь, ответил майор.
Он был прав: на больших высотах двигатели, питаемые синтетическим горючим, грелись меньше.
— Это тот случай, когда небо кажется с овчинку, — сказал кто-то из летчиков.
К вечеру 1 апреля штаб полка получил приказ перебазироваться на аэродром Трауэсдорф, уже на территории Австрии. Несколько часов назад войска фронта освободили город Шапрон. Открывалась дорога на Вену.
В сумерках личный состав полка строился на летном поле: наконец-то все собрались вместе, впереди ждали новые перебазирования, и, предвидя их, мы решили провести митинг.
Свежело. Слышались шутки летчиков, смех девушек-прибористок и оружейниц. Невдалеке темнели силуэты боевых машин. Я подумал, что скоро их зачехлят. Мысль была непривычной, странной. Только за нынешний день мы сделали 73 боевых вылета, а сколько их будет завтра и послезавтра?..
Младший лейтенант Щетинкин, вернувшийся днем из разведывательного полета над Баденом и Медлингом, не заметив меня, говорил приятелям:
— Какая уж теперь война? Над Венским лесом летал! Над тем самым, что в «Большом вальсе»...
В его голосе звучало сожаление, что «опоздал», попал к шапочному разбору. Он был молод, младший лейтенант Щетинкин, ему только-только стукнуло двадцать, и он, как все молодые летчики, прибывшие на пополнение в феврале, завидовал двадцатипятилетним «старикам», дравшимся в полку еще над Кубанью.
Читать дальше