Пять минут пролетели мгновенно.
Трос завести не удалось. Самченко приказал всем покинуть буровую. Первыми шли женщины...
В эфире звучал спокойный голос радиста:
— ...Продолжают посадку. Восемь... Двенадцать... Двадцать два человека в мотоботе.— А через несколько минут Валерий сообщил: — Ну, вроде все. Мне машут. Связь прекращена. До встречи! Домой поехали.
«Домой поехали» — легко сказать. Волны накатывали с правого борта, поэтому решили спустить только левый мотобот. А он, зависнув на двадцатиметровой высоте, никак не хотел опускаться на воду: шторм повредил лебедочное устройство на одной из шлюпбалок. Двигатель завели еще на высоте, да так и застряли, раскачиваясь на тросах. Боцман Федор Кириллович Дехтяр забрался на бот и вручную освободил трос.
Десять часов сорок минут. «Оху» выбрасывает на прибрежную отмель. Лишь правильное размещение балласта и грузов удержало «Оху» от падения. Сигналы «SOS», включенные Котельниковым перед уходом с буровой, идут в эфир.
Пробираясь среди волн, спасательный бот подошел к буксировщику. Небольшое пластмассовое суденышко плясало на воде и билось об обшивку корабля. Здесь их ждали. На борту в несколько слоев навешены стоп-сетки. Весь экипаж на палубе. Последние переговоры по радио. Причалить не удается. Надо выбирать момент и прыгать. Прыгать через черную бездну воды. Так и сделали. Как только бот возносило на гребень волны, с него прыгал человек. На буксировщике его ловило множество рук. Едва последний из спасенных оказался на палубе, как мотобот унесло от буксирного судна и закружило в водовороте. Потом его нашли на скалистом берегу.
Встретили потерпевших бедствие радушно. Поделились сухой одеждой, потеснились, выделив несколько кают.
Около терпящей бедствие «Охи» штормовал, ведя визуальные наблюдения, АСС-3...
К месту аварии спешили ледоколы «Георгий Седов» и «Федор Литке», буксировщики, геофизические суда и суда снабжения. Сюда были вызваны группы водолазов и взрывников.
Шторм продолжался. 29 октября, как только волны стали немного меньше, к площадке «Охи» подошел мотобот. Первый десант возглавлял Милютин. Люди с немалым риском высадились на полузатопленную буровую. Еще на земле, как запасной вариант, была разработана высадка на «Оху» с воздуха. Эту аварийную группу возглавил главный инженер экспедиции Анатолий Торчинов. То, что предстояло сделать им, походило бы скорее на головокружительный трюк, чем на работу инженеров: надо было, повиснув на веревочном трапе, спущенном с вертолета, уцепиться за лестницу, приваренную внутри каждой опоры. Хотя спуститься вниз со стометровой ажурной конструкции даже в нормальных условиях может не каждый...
К счастью, запасной вариант не потребовался.
Предварительный осмотр установки показал, что шторм сильно повредил оборудование, в первую очередь палубное. Огромный водолазный колокол — четырехтонный «колобок» — был сорван с места и, катаясь по палубе, крушил все подряд, сбивая запоры с люков, корежа заграждения. Подхваченный волной колокол был выброшен за борт. Но очередная волна снова забросила его на корму установки...
Начались подготовительные работы по спасению буровой. На скалистом безлюдном берегу разбили временный палаточный лагерь — с запасом продовольствия, спецодеждой, площадкой для приема вертолетов Ми-8. Была организована аварийная связь с берегом. При помощи вертолета с «Охи» протянули канат. Теперь на надувном плоту, перебирая руками канат над головой, можно было в случае внезапно начавшегося шторма выбраться на сушу. Так же доставлялись люди и необходимые материалы на борт «Охи». Летчики обеспечили надежную связь лагеря спасателей со столицей острова. Дорога над сопками была единственной, не считая долгой морской, соединяющей палаточный городок с миром.
Из Холмска и Корсакова на «Оху» доставили мощные насосы и помпы. Начали откачивать воду из трюмов. Параллельно работали электрики. В промерзшем, неотапливаемом помещении люди сбрасывали ватники: работа была жаркой. Вскоре загорелись первые лампы аварийного освещения. Стала действовать радиостанция, и Котельников начал давать радиограммы, вселявшие надежду в тех, кто слушал его на берегу.
Валерий не выходил из своей рубки — через него шли и шли запросы, рекомендации, доклады... Котельников не мог покинуть свой пост. По его просьбе повара сварили термос крепчайшего кофе, но к концу вторых суток и кофе не помогал. В короткие минуты затишья, как только Валерий прикрыл веки, чтобы хоть немного снять боль в глазах, рация заработала вновь: тревожно будоражили эфир сведения о наступающем шторме.
Читать дальше
