На лугу осталась молодежь. А пожилых людей почтительно отвели по домам отдыхать.
Перед входом в дом дядя Христо задерживает правнука:
— Невестку в дом приведешь ту, что на качелях первая была. Понял?
П. Мартынов
Наша страна, как известно, располагает самым протяженным в мире континентальным шельфом. По предварительным прогнозам, около семидесяти процентов его площади перспективны для поисков нефти и газа. В первую очередь акватории Каспийского, Японского и Охотского морей. Освоение нефтяных и газовых ресурсов шельфа острова Сахалин уже начато. Далеко в море шагнули буровые вышки. В районе порта Москалева строится база по изготовлению железобетонных ледостойких оснований для бурения и эксплуатации скважин на глубинах моря до 30 метров. Проектируются намывные острова для месторождения Чайво. В заливе Набиль построен искусственный остров с дамбой и пробурена первая эксплуатационная скважина. Действует нефтепровод Монги-Погиби. Разведка морских месторождений продолжается. Она, естественно, сопряжена с большими трудностями. Вот что случилось осенью прошлого года в Охотском море...
25 октября на самоподъемной плавучей буровой установке «Оха» все шло как обычно. Работала дежурная вахта, остальные люди готовились ко сну. Заканчивала передачу радиостанция «Тихий океан», желая всем спокойного моря и хорошего настроения.
Вчера «Оху», эту стальную громаду в десять тысяч тонн, плавно опустили на воду. Неуклюжий «утюг» с тремя ажурными ногами-опорами — сейчас, во время плавания, они подняты на стометровую высь — медленно плыл вдоль восточного берега острова Сахалин, перебираясь с севера на юг.
Первый сезон работала «Оха» на шельфе Сахалина. Она пробурила двухкилометровую скважину в заливе Чайцо: пласт дал большой приток нефти. И вот теперь установку должны были переправить в район города Холмска, туда, где обычно не бывает больших льдов. Была создана перегонная команда во главе с капитаном буровой Григорием Ивановичем Милютиным. Он как руководитель транспортных операций перешел на буксирное судно. Обязанности капитана на «Охе» стал исполнять старший помощник Эдуард Самченко, недавний выпускник Сахалинского мореходного училища.
Радиостанция «Охи» приняла метеосводку на ближайшие часы и прогноз на трое суток — обещали тихую, безветренную погоду. Бывалые моряки удивились: в Охотском море вообще работать сложно — штормы, циклоны, тайфуны... А уж во второй половине октября и говорить нечего. Трое суток нормальной погоды, обещанных метеорологами, с лихвой хватало на всю операцию.
На борту «Охи» находился тридцать один человек.
Чуть поодаль шли судно-снабженец и небольшое аварийно-спасательное судно — АСС-3. Справа по борту медленно и величаво проплывал остров. Зеленели долины, перемежавшиеся с желто-серыми сопками. Караван делал узла четыре — четыре с половиной. Часов через пятнадцать-семнадцать должны были прибыть на место.
26-го, в полдень, ветер на море стал крепчать. Небо, еще недавно такое голубое и приветливое, заволокло тяжелыми грозовыми тучами. К месту следования каравана неожиданно подошел огромный «паук» — два циклона, закрутившиеся с бешеной силой, образовали в центре зону низкого давления. Слабый и теплый юго-восточный ветерок сменился порывистым восточным. Потом задул холодный северо-восточный. Началась качка. Вода за бортом налилась чернотой.
Люди на буровой были готовы к встрече со штормом. На «Охе», как на корабле,— железная дисциплина, каждый на своем месте, каждый занят делом. Укрепляли перегородки, оборудование на палубе. Задраили боковые вентиляторы. Знали, что не так давно китайская плавучая буровая затонула оттого, что на ней сорвало трубы вентиляторов и через отверстия в помещения ринулась вода.
Ветер уже не свищет, забираясь в переплетения поднятых опор, а гудит, сотрясая воздух. К полуночи он достиг скорости 21 метра в секунду. Волны пенистыми холодными стенами вырастают перед буровой, водяные валы в шесть, а то и в восемь метров захлестывают платформу...
Капитан Григорий Иванович Милютин, плавающий уже два десятка лет и знающий нрав дальневосточных стихий, решил уходить от скалистых берегов в открытое море. Установку раскачивало на волнах, и она, тяжелая и неуклюжая, зарывалась в них, не в силах подняться на гребень. Корма буксировщика, напротив, поднималась высоко над волной, и винт судна оголялся, рубил воздух.
Читать дальше
