Вокруг Света: Журнал «Вокруг Света» №11 за 1983 год

Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР поздравили строителей магистрального газопровода Уренгой — Помары — Ужгород в связи с досрочным вводом его на установленную мощность.

Бригада журнала «Вокруг света» побывала в Тюменской области, на одном из участков газопровода. Материал, рассказывающий о людях этой уникальной стройки, открывает ноябрьский номер журнала.

Отгремел в далекую тишину поезд и оставил, словно забыл второпях, длинный, пустынный перрон станции Геологическая. Тихо, тихо покачивались верхушками стройные сонные сосны. А небо над ними, несмотря на глубокую ночь, было светлым, чуть желтоватым и будто замерзшим от неподвижности облаков.

В Сибири в начале лета белые ночи...

Я пошел вдоль перрона к высокому зданию, выделявшемуся среди других построек. Под ногами скрипел песок...

— Это Сибцентр?! — Я шагнул ближе к окну.

— Чего надо?!

— Газопровод!..

Женщина кивнула и пошла открывать дверь.

Рано утром я уже сидел перед Ганенко, главным инженером Сибцентра. Он нервно ходил по кабинету и казался мне слишком молодым и вежливым для занимаемой должности.

— Сначала о Сибцентре, — быстро проговорил Ганенко. — Что это такое, Сибцентр?.. Главное для нашей организации — финансирование строительства и поставка оборудования для газопроводов Западной Сибири. Следим мы и за качеством выполняемых работ. Почти треть трассы — полторы тысячи километров газопровода Уренгой — Помары — Ужгород в нашем ведении. И главное сейчас на нашем участке — строительство компрессорных станций. Линейная часть уже закончена. Идут испытания.

По словам Ганенко, компрессорные станции, а по сути небольшие заводы, строятся через каждые сто — сто пятьдесят километров. Они перекачивают газ за счет давления, создаваемого работой турбоагрегатов, тех самых, которые успешно изготавливают на отечественных заводах. А всего на нитке Уренгой — Ужгород будет работать сорок таких станций, мощность которых превышает мощность пяти Днепрогэсов.

— Советую побывать на строительстве трех компрессорных. Посмотреть, так сказать, весь процесс создания «заводов» в тайге. Здесь у нас, в Комсомольском, затем вертолетом до Октябрьской — она на Оби, а оттуда, опять же вертолетом, — до берегов Казыма, там Верхнеказымская строится... Идти вам, правда, придется против течения, — Ганенко улыбнулся. — Против будущего газового потока пойдете, навстречу Уренгою...

Когда мы прощались, я не выдержал и спросил:

— А сколько вам лет, Николай Иванович?

— Уренгойских запасов на мою жизнь хватит,— отшутился главный инженер Сибцентра.

С Сашей Яковлевым я познакомился на строительной площадке. Подошел почему-то именно к нему. Может, из-за ослепительно белой каски, которая, горела под солнцем. Саша, как выяснялось, был бригадиром, его ребята строили компрессорный цех. Саша сразу предупредил:

— Только не надо о романтике и о пейзажах. Я человек деловой и сюда приехал потому, что здесь работы много и платят хорошо...

Он стоял на бетонных плитах, и мне, разговаривая с ним, приходилось задирать голову. Он же то и дело осматривал строительную площадку и иногда, сложив ладони рупором, кричал что-то вроде: «Леша! Иди к бетону! К бетону иди! Сейчас подадут!..» Саша старался выглядеть серьезным и сдержанным, говорил неторопливо. Но когда я ловил его взгляд, в его глазах мелькал какой-то чертик веселости и бесшабашности, никак не вязавшийся с суровым выражением лица.

— Ехали сюда вчетвером. Я, жена и два чемодана... Впрочем, все это лирика, а по делу... — Он выдержал паузу. — Если по делу, то сейчас нам нужно выйти из земли, — он кивнул на строительную площадку. — И это самое трудное...

Я отметил про себя точность его определения: «Выйти из земли». Эти люди — строители, эта техника, металлические сваи и бетонные фундаменты, каркасы и бревна — все это действительно «выходило из земли». Поднималось из месива желтого песка, вздыбливалось и гудело... Но уже намечались формы будущей компрессорной станции.

И словно угадав мои мысли, Саша сказал:

— Сейчас не то. Когда построим, ее на открытки можно будет фотографировать. Крас-с-сота! — И он сдвинул свою белоснежную каску на затылок. Спрыгнул на землю:

— Пойду вкалывать...

Сергея Андрюшина я заметил, когда разговаривал с Сашей. Заметил потому, что он показался мне здесь самым молодым. Его жесткие, непослушные волосы торчали во все стороны, и он то и дело приглаживал их ладонью. Сергей был бетонщиком. Когда я подошел, подали очередной ковш раствора и он выгребал лопатой тяжелое серое месиво.