Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1991 год

Над нами пестрый дятел затолкал в трещину ствола сморщенный плод алычи, усердствует. Отцветают нарциссы, но следом вспыхнули тюльпаны, кучерявятся синие гиацинты.

— Александра Артемьевна, клубенек белых пионов достали?

— Поздно. Умерла та соседка. Я розовых выкопаю, хорошо ли? У нас их «обжорами» называют... Пойдем-ка на кухню. Пок? варится юшка, я свеженькую икру из «царька» сготовлю. Ел ли такую?..

Все у нее получается быстро, ловко. Нарезала чеснок, смешала его с травками — ив крепкий тузлук. Такая приправа называется по-местному «саламур».

— Давай-ка ближе к столу. Только табуретку накрою, чтоб не окрасился. Видишь, какой ремонт одна справила? Всю избу побелила-покрасила...

В трех комнатах — иней накрахмаленного вязания. Расшиты сочно полотенца, наволочки.

— Эта салфетка «медуза» называется...

Вот она, жизнь у воды. Отразилось.

— А вот на этой, видишь, чилим вышила. Водяной орех такой, который сейчас почему-то в Красную книгу внесли. Знаешь?

— Да. Древнее растение. Его плоды сохраняют всхожесть до полувека. Да сами видите, как покорили природу. Покупаться в море нельзя.

— Правда-правда. Мы, когда голодовали, насушим эти рогатые орехи на солнце, на мельничке помелем и лепешки напекем. Так спасались.

— Что от моих пирогов отказываетесь?

— Скоромные они, на сливочном масле. А сейчас пост... Вот, скажи, как получается? Два парня у нас церковь липованскую сожгли. Потом на мотоцикле ехали и на мосту обаразбились. Насмерть. Что думаешь? Сегодня опять люди по домам ходили, деньги на новую церковь собирали. Даю-ут. С радостью, сколь могут... Ты погоди, винца пойду принесу. На день рождения хранила. Я ведь никого в гости не зову. Сами придут. Полный дом наберется. Дружно живем. Вечером сестра зайдет, расспросишь ее о липованах...

Сергей, мой ночной провожатый, обещал показать Вилково.

— Дай мотор, — попросил он соседа, — надо человека на острова свозить...

«Ветерок» в чужих руках долго не заводился. Мы усердно толкались шестами, погружая их сквозь ряску. На воде колыхались мохнатые сережки ив, лепестки сброшенного цвета яблонь, абрикосов, айвы. Над головой — глянцевая листва. Ил прихватывал шест, и казалось, что со дна поднимались чернила.

— Совсем ерики не чистят. Никому не надо стало, — ворчит Сергей.

— А сами что?

— И то правда...

Берега закреплены по-авральному: чем привелось. Напихан ломаный шифер, ржавое железо, спинки отслуживших свое кроватей. Неряшливо. Не замечают, что ли? Привыкли? Конечно, летом скроют неприглядную картину трава и зелень ив, отвлекут внимание розы, «обжоры». Запах болотной тины перебьет клубничный аромат. И все-таки...

— Настоящую Венецию держат российские лиственницы. А для своей не хватило? — начал было я.

— Да у нас куб елового кругляка знаешь почем? И только дай, — вспыхнул Сергей.

Он резко дернул шнур — и, чудо, мотор ожил. А впереди низкий мостик. Я уж приготовился пасть на дно катера, но вышел из калитки добрый человек, дернул за веревочку и поднял среднюю часть разводного мостика. За нами проплыл школьник на байдарке и следом фирменная, вилковская лодка.

Местная судоверфь расположена у Белгородского канала, куда и держим путь. Считается, что такие обтекаемые и крутоносые, остойчивые на любой волне и быстроходные лодки, на которых можно перевозить грузы весом в две-три тонны, начали строить первопоселенцы — запорожские казаки. После подавления булавинского восстания 1707 — 1709 годов участники его — донские казаки под предводительством Игната Некрасова — скрывались в дельте. Их рыбацкое поселение именовалось Липовенским и было нанесено на русские географические карты 1775 года...

Мы пришвартовались к причалу № 50, он был свободен. Вообще-то, как сообщил Сергей, к нему приписано 1500 моторных и весельных лодок. Впечатляет.

— Ты за пропуском? — спрашиваю Сергея.

— Не, сейчас стало проще. В Килии всю колючую проволоку уже поснимали. Это раньше было — на все разрешение. А у погранцов — то туман, то стрельбище, то «за просто так» не выпущают. Для страховки или личного спокойствия фасон держат. Люди побросали из-за них сады на островах, кинулись обрабатывать землю вдоль каналов, куда можно пройти без позволения. Еще увидишь, как обживают. Руки по работе чешутся.

Названия островов говорят за себя: Стамбульский — южнее, Очаковский — севернее, а Курильские — самые дальние от Вилкова. Другие увековечили память о поселенцах: Теушев, Демьянов Кут, Анкундинов. Дельта Дуная сравнительно молода, ей лет 150 — 200. Миллионы тонн наносов несут воды Дуная (это самая мутная река в мире), и острова нарастают, развиваются, выдвигаются дальше в море. Эту подвижную дельту изучают и охраняют работники заповедника «Дунайские плавни». Роль буферной зоны отведена заказникам «Вилковские пески», «Соленый Кут» и ботаническому заказнику «Лески». Но заповедник все-таки живет больше на бумаге.