Лариса Михайлова: Сверхновая американская фантастика, 1997 № 01-02

Здравствуйте, дорогие читатели «Сверхновой», — и те, кто читает наш журнал со времени его возникновения в 1994 году, и те, кто подписался на «Сверхновую» впервые в 1997 году, и те, кому этот номер подарил случай. Мы рады, что вы держите в руках первые два номера 1997 года и надеемся, что и остальные шесть успеют выйти в этом году. Теперь журнал называется «Сверхновая. F&SF», как и задумывалось с самого начала, ибо наша цель — держать вас в курсе событий отнюдь не только в американской фантастике, но рассказывать также о том, что примечательного происходит в фантастике других стран, не оставляя при этом за скобками и Россию.

В начале нашего века фантастам виделось объединение государств и народов в масштабе планеты как залог всеобщего процветания. Далекий от безудержного оптимизма Герберт Джордж Уэллс объездил многие страны в период между двумя мировыми войнами в тщетных попытках убедить разнообразных правителей в необходимости создать Всемирное Правительство, где экспертами и лицами, за которыми будет оставаться последнее слово в принятии решений, будут ученые. На рубеже шестидесятых и семидесятых (начало космической эры, освобождение Африки, конец «холодной войны») многих отрезвили выводы Римского клуба, привлекшего внимание к экологическим и демографическим проблемам в масштабах планеты. С приближением конца второго тысячелетия эсхатологические настроения начали набирать истерический накал. И одной из причин обострения сделались разногласия, причиной которых выступают не только политические претензии и агрессивные аппетиты современных режимов, но и различия менталитетов конфликтующих сторон. Это дало толчок бурному развитию культурологии. А в фантастике, где тема Контакта — первого, последнего, с инопланетным или искусственным разумом, в космосе и на Земле — всегда была одной из центральных, писатели стали пристальнее всматриваться в корни различий между мировосприятием жителей разных стран и континентов.

В первом номере за 1997 год мы решили собрать произведения, где используются и исследуются национальные стереотипы восприятия: может быть, не везде с одинаковой глубиной, иногда пародийно, но каждый раз своеобразно передавая понимание иностранцем коренной культуры. Или обыгрывая уже анекдотические стереотипы. Избушка Бабы Яги на шести курьих ногах из рассказа «Непредставимое» как раз демонстрирует пример последней категории. Для нас — дикость, конечно, но весьма характерная: от этих сумасшедших русских (а в последние пять лет репутация «mad Russians» — странных до безумия — заметно упрочилась за русскими) можно ожидать чего угодно. Русская тема обыгрывается частично и в рассказе английского фантаста Иэна Уотсона «Янтарная комната». А также это одна из заметных тем в переписке Пола Андерсона и И.А. Ефремова, девяносто лет со дня рождения которого и двадцать лет со дня смерти исполняется в апреле этого года. В N 7 за 1996 год мы помещали уже одно из писем, переданное нам Т.И.Ефремовой, и получили заинтересованные отклики, теперь, заручившись также согласием самого Андерсона, продолжаем публикацию. Перевод писем (и очерка Азимова) осуществлен при активном участии студентов факультета иностранных языков и международного колледжа МГУ Сергея Цыпина, Натальи Рягузовой, Антона Авдеева, Марины Глазковой, Полины Антоновой.

Французский исследователь Флоран Монтаклер из Сорбонны по просьбе редакции написал краткий очерк о наиболее примечательных чертах современной фантастики Франции. Мы помещаем его вместе с довольно своеобразной новеллой писателя из Ниццы Ива Жилли «Катен», которая выполнена в манере, напоминающей стилистику французского авангардизма 60-х годов, с присущим авангарду релятивизмом, обилием малосущественных для читателя, не бывавшего в тех местах, деталей. Но данное произведение дает пример той атмосферы безразличия и предательства, о которой пишет Монтаклер. Остается только надеяться, что конформизм, свойственный мельком обрисованному герою, читающему повествование о Катен, не станет всеобщим.

Перспектива зарастания оболочки души соединительной тканью самодовольства беспокоит Кима Стэнли Робинсона (автора нашумевших книг о терраформировании Марса «Красный Марс» и «Зеленый Марс») в рассказе «Цюрих», где пресловутая швейцарская аккуратность видится стороннему взгляду американца воплощением неестественности.