Александр Сосновский - Кабинет доктора Либидо. Том III (Д – Е – Ж)

В 1832 Д. вернулся в родительское имение Сульц. Не имея средств существования, решил поискать счастья в России. В дороге познакомился с бароном Геккереном (в России – Луи Геккерен , иногда Геккерн ) (Jacob Derk Burchard Anne baron van Heeckeren tot Enghuizen; 1792—1884). Известен также как фон Геккерен де Бевервирд (Van Heeckeren van Beverweerd). Родился 28 ноября 1792 в городе Зютфен, Нидерланды. Начинал карьеру в голландском военном флоте, дислоцированном в Тулоне. Служил в армии Наполеона Бонапарта, который в 1813 удостоил его титулом барона Французской Империи. Примерно в то же время обратился в католицизм. Начиная с 1814, состоял на дипломатической службе правительства Нидерландов: секретарь дипмиссии в Лиссабоне (1814), Стокгольме (1815—1817) и Берлине (1817—1822). С 1823 поверенный в делах, а с 20 марта 1826 – посланник королевства Нидерландов в Петербурге.

Л. Геккерен обещал Д. свое покровительство. Д. прибыл в Санкт-Петербург 8 сентября 1833. После облегченного экзамена был зачислен корнетом в Кавалергардский полк. В короткий срок совершил блестящую карьеру, вызвавшую всеобщее недоумение. 26 января 1934 А. Пушкинзаписал в дневнике: « Барон д'Антес и маркиз де Пина, два шуана будут приняты в гвардию прямо офицерами. Гвардия ропщет ». Впрочем, по утверждению князя А.В.Трубецкого, однополчане любили Д. – « статного, красивого, пообразованнее нас, остроумного француза …».

Благодаря связям Л. Геккерена, Д. стал появляться в высшем свете. Сама императрица Александра Федоровна пожелала, чтобы Д. служил в ее полку, а государь « во внимание к его бедности , назначил ему от себя ежегодное негласное пособие ». По воспоминаниям секунданта А. Пушкина К. К. Данзаса, Д. имел « какую-то врожденную способность нравиться всем с первого взгляда… пользовался очень хорошей репутацией и заслуживал ее вполне, если не ставить ему в упрек фатовство и слабость хвастать своими успехами у женщин ». К.К.Данзас также утверждал, что своими успехами в России Д. был обязан графине Д.Ф.Фикельмон, к которой имел рекомендательное письмо.

Между тем, в Санкт-Петербурге возникли слухи о подозрительных отношениях Д. и Л. Геккерена. Барон пользовался репутацией человека беспринципного и аморального, готового пойти на все, ради достижения своей цели. По воспоминаниям княгини В.Ф.Вяземской: « Старик барон Геккерен был известен распутством. Он окружал себя молодыми людьми наглого разврата…» В записках князя А.В.Трубецкого говорится: « …за ним (Дантесом) водились шалости, но совершенно невинные и свойственные молодежи, кроме одной, о которой, впрочем, мы узнали гораздо позже. Не знаю, как сказать: он ли жил с Геккерном, или Геккерн жил с ним… …Судя по всему, …в сношениях с Геккерном он играл только пассивную роль »; в записках А.В.Анненкова: « Геккерн был педераст, ревновал Дантеса и потому хотел поссорить его с семейством Пушкина »; и в письмах А. Карамзина: « Геккерн, будучи умным человеком и утонченнейшим развратником, какие только бывали под солнцем, без труда овладел совершенно телом и душой Дантеса ».

Самым яростным и непримиримым критиком Д. являлся А. Пушкин. В своих дневниках он писал: « О том, что Дантес предается содомскому греху, стало известно в свете мне первому, и я с радостью сделал эту новость достоянием общества. Узнал я об этом от девок из борделя, в который он захаживал. Они рассказали мне по секрету, как их верному другу, что Дантес платил им большие деньги за то, чтобы они по очереди лизали ему сраку, которая была разорвана и кровоточила точно так же, как у моих блядей, когда их беспощадно ебли в жопу. Когда Геккерн усыновил его, тогда уже ни у кого не оставалось сомнений ».

В декабре 1835 Л. Геккерен действительно усыновил своего протеже. Это событие вызвало много толков и пересудов, тем более, что родной отец Д. был еще жив. Высказывались предположения, что Д. являлся побочным сыном Л. Геккерена. Однако, позднее пушкинисты доказали, что между ними не было никакого родства. Барон сумел убедить Ж-К. д’Антеса отказаться от всех прав на своего сына. В результате Д. принял фамилию и титул нидерландского посланника.

Со второй половины 1835 Д. начал демонстративно ухаживать за женой А. Пушкина Натальей Николаевной Гончаровой. Он танцевал с ней на балах, присылал театральные билеты, подарки с двусмысленными записками и т. п. На основании документов, появившихся в печати в 1946, некоторые исследователи сделали вывод о тайной связи Д. и Н. Н. Гончаровой. Однако, подлинность этих документов однозначно не доказана. Тем не менее, имя жены А. Пушкина оказалось сильно скомпроментированым.