Тодд Роуз - Долой среднее! [Новый манифест индивидуальности]

Однако организаторы конкурса, в отличие от Дэниелса, сделали противоположный вывод. Мало кто из врачей и ученых тех лет воспринял полученный результат как доказательство того, что Норма» не может быть идеалом. Напротив, многие из них решили, что американские женщины в своей массе нездоровы и не заботятся о фигуре. Одним из активных приверженцев этой теории был врач Бруно Гебхард, директор Кливлендского музея здоровья. Он утверждал, что женщины послевоенных лет в основном негодны для службы в армии, что они плохие работницы и потребители, поскольку не следят за своим внешним видом. Поэтому Гебхард предлагал уделять больше внимания физической культуре [20].

Дэниелс интерпретировал полученные данные иначе. «В ловушку стремления оперировать такими категориями, как “средний человек”, угодили многие, — писал он в 1952 году. — Найти усредненного летчика невозможно не потому, что такой человек обладает уникальными данными, а из-за богатого разнообразия физических параметров людей» [21]. Дэниелс не призывал стремиться к достижению искусственного идеала, некой нормы, а, наоборот, настаивал на том, что является основным тезисом данной книги: что любая система, построенная на концепции «среднего человека», обречена на провал.

Результаты своей работы Дэниелс обнародовал в 1952 году в статье The «Average» Man? («“Средний” человек?») [22], опубликованной в журнале Air Force Technical Note. В ней он утверждал, что для того, чтобы военнослужащие, в том числе и летчики, лучше исполняли свои обязанности, военная промышленность должна полностью изменить их рабочую среду; причем менять ее следовало радикально, с акцентом не на усредненные, а на индивидуальные данные.

Удивительным образом командование ВВС (к своей чести) прислушалось к доводам Дэниелса. «Все прежние разработки военной авиации основывались на средних показателях, якобы соответствующих некоему стандартному летчику, — объяснял Дэниелс. — Однако после того как мы доказали, что таких людей в действительности не существует, военные занялись конструированием кабины, которую можно подстраивать под каждого пилота. И дело пошло на лад» [23].

Изменив подход, ВВС совершили огромный рывок вперед и совсем по-иному взглянули на дизайн, сфокусировавшись на новом ключевом принципе — индивидуальной подгонке . Вместо того чтобы подстраивать человека под систему, военные научились подстраивать систему под человека. Вскоре руководство ВВС потребовало, чтобы кабины всех самолетов были сконструированы с учетом диапазона параметров от 5 до 95 процентов по каждому критерию [24].

Поначалу новое требование возмутило производителей. Они заявили, что это решение обойдется им слишком дорого, к тому же повлечет за собой массу инженерных проблем, на устранение которых уйдут годы. Но военные стояли на своем, и тогда, ко всеобщему удивлению, авиаконструкторы очень быстро разработали целый ряд недорогих и легко реализуемых конструкций. Появились регулируемые сиденья, без которых сегодня немыслим ни один автомобиль, регулируемые педали, шлемы и комбинезоны с ремешками для подгонки под размер. После того как эти и другие конструкторские решения были реализованы, эффективность пилотов буквально взмыла вверх и американские ВВС тут же стали мировыми лидерами. Вскоре остальные американские военные ведомства тоже выпустили предписания для перехода от принципа стандартизации к индивидуальной подгонке параметров под человека [25].

Почему военные проявили такую оперативность? Да потому, что изменение системы выражалось не в абстрактных идеях, а в практическом решении острой проблемы. В сверхзвуковом самолете, оснащенном сложным набором кнопок и тумблеров и выполняющем сложные маневры, нельзя располагать какой-либо датчик вне поля зрения пилота, а переключатель вне зоны досягаемости. Иными словами, летчикам приходится работать в условиях, когда вопрос жизни или смерти решается за доли секунды, то есть в изначально неблагоприятных обстоятельствах.

Представьте, сколько положительных изменений могло бы произойти, если бы после того, как военные изменили свое отношение к усредненным показателям, их примеру дружно последовало бы все наше общество. Мы больше не сравнивали бы людей с ложным идеалом, а воспринимали бы (и ценили) их такими, какие они есть, поскольку каждый человек уникален . Но, увы, по сей день в наших школах, компаниях и научных учреждениях продолжают верить, что норма существует. И их деятельность и исследования основаны на произвольном стандарте — «среднем показателе», вынуждающем нас примерять к нему и себя, и окружающих.