Анатолий Шуклецов - Кладезь компиляций. Писательский самоучитель. Том 4

На одном из людных перекрёстков Парижа я обратил внимание на человека, просящего подаяние. На груди его висела табличка: «Слепой от рождения». Мне захотелось помочь ему. Вместо таблички я нарисовал плакатик: «Розы зацветут, а я не увижу», который сразу привлёк внимание прохожих. Маленький пример эмоциональной силы искусства. Фернан Леже. // Признаюсь, жизнь моя жалка: почти два года избегаю всякого общества. Не могу открыться, что я глух. Какое унижение, когда стоявшие близ меня слышали издали флейту, а я не слышал ничего. Или когда кто-нибудь слышал пение пастуха, а я же опять ничего не слышал! Подобные случаи доводили меня до отчаяния; я чуть не покончил с жизнью. Только одно оно, искусство, удерживало меня! Людвиг Бетховен. // Когда картина «Лунная ночь на Днепре» появилась на передвижной выставке, она произвела фурор. Неискушённые зрители всё время пытались заглянуть за раму: не припрятан ли там какой хитрый фонарик? Архип Куинджи с необычайной точностью воссоздавал на полотне полную иллюзию солнечного или лунного света. // На первом представлении «Бориса Годунова» в Париже произошла необычайная вещь. Когда пятясь от призрака кровавого младенца, Шаляпин вышел на сцену с криком «Чур! чур!», часть зала медленно поднялась с мест, словно множество людей сами увидели страшный призрак убиенного царевича. Александр Бенуа. // Уверен, что прочитавший «Преступление и наказание», менее способен убить другого, чем человек, не знакомый с этим романом. Фазиль Искандер. // Писать поэтично – не могу: я не поэт. Не могу распределить слова столь искусно, чтоб они создали свет и тени: я не живописец. Даже не могу жестами и пантомимой выразить свои чувства и мысли: я не танцор. Но всё это я могу сделать с помощью звуков: я музыкант. Вольфганг Моцарт. // Величие искусства яснее всего проявляется в музыке. Иоганн Гёте. // На премьере Пятой симфонии Дмитрия Шостаковича многие слушатели во время финала один за другим начали непроизвольно подниматься со своих мест. Какой-то поистине электрической силой музыка заставила встать весь зал. // Страшная сила эмоционального воздействия, но сила трагическая. Александр Фадеев – о Пятой симфонии.

Раньше мир воздействовал на книги, а теперь книги воздействуют на мир. Жозеф Жубер. // Существует своего рода закон воздействия писательского слова на читателя. Константин Паустовский. // Перо даёт такую же власть, как и скипетр. Мысль, высказанная ещё в средневековье. // Никакой государь не управлял общественным мнением с подобной властностью, как Вольтер. Один из современников. // Искусство есть форма властвования над людьми. Фридрих Ницше. // Одной капли чернил достаточно, чтобы возмутить мысль у тысяч, даже у миллионов людей. Джордж Байрон. // Я веселюсь, играя на эмоциях зрителей, как на пианино. Альфред Хичкок. // Поэзия – это власть. Осип Мандельштам. // Человек через слово всемогущ. Гавриил Державин. // Поэты – не хорошенькие бабочки, созданные к удовольствию «полезных обывателей», а завоеватели, имеющие силу диктовать вам свою волю. Владимир Маяковский. // Весь мир, за исключением только диких наций, управляется книгами. Франсуа Вольтер. // Книги, начиная с Евангелия и до «Общественного договора» Руссо, произвели все умственные перевороты. Луи Бональд. // Уже тот факт, что гитлеровская клика, рассчитанная на всеобщее оглупление, не выносила литературу, достаточное доказательство силы писательского слова, хотя и негативное доказательство. Макс Фриш. // Министр Геббельс исключил Генриха Гейне из энциклопедического словаря. Одному дана власть над словом, другому – над словарём. Дон-Аминадо. // Мы не просто пишем книги, мы книгами меняем жизнь. Илья Эренбург. // Никакое богатство не может перекупить влияние обнародованной мысли. Александр Пушкин. // Сила правит миром, а не мысль, но мысль пользуется силой. Блез Паскаль. // Символическая власть есть власть творить вещи при помощи слов. Пьер Бурдье. // И песня, и стих – это бомба и знамя, и голос певца подымает класс. Владимир Маяковский. // Политики не раз обнаруживали свой скрытый страх пред писателями. Исаак Дизраэли. // Два царя у нас – Николай Второй и Лев Толстой. Николай ничего не может сделать с Толстым, не может поколебать его трон, тогда как Толстой несомненно колеблет трон Николая и его династии. Из дневника Суворина, 1901 год. ///