Екатерина Оаро - Держись и пиши [Бесстрашная книга о создании текстов] [litres]

Если бы я писала историю о городе, где сейчас живу, это мог бы быть коллаж историй промокших людей. Дождь у нас идет так часто, что на вокзале стоят автоматы, в любое время суток выдающие вам зонт за пятнадцать евро. Но ветер ломает их спицы. Что стало с девушкой, выбросившей свой зонт в розовую крапинку прямо здесь, на автобусной остановке? С мужчиной, чей черный зонт-трость воткнут в мусорный ящик, как флаг? Со студентом, купившим хлипкий зонт из автомата по пути на собеседование? С молодой женщиной, которую пригласил под свой зонт незнакомец?

А если бы вы писали историю о городе, где живете, как бы вы ее построили?

Многие тексты сейчас строятся похоже: не как единая история с прописанными причинно-следственными связями, а как коллаж или мозаика. Такой текст состоит как бы из множества текстов, и связаны они зачастую чем‐то неожиданным: мостом, по которому ходят герои, музыкой или, например, синим цветом.

Мне вспоминается книга «Когда женщины были птицами: пятьдесят четыре варианта голоса» Терри Уильямс. На русский она пока не переведена, и, если вы решите найти ее на английском, вот оригинальное название: When Women Were Birds: Fifty-four Variations on Voice, автор – Terry Tempest Williams.

Это мемуар, воспоминание о матери автора. Он мог бы быть написан обычно, в дэвидкопперфильдовской манере: мать моя родилась тогда‐то, детство мое протекало так‐то… Но вместо этого книгу открывает совсем другая сцена. Умирающая мать рассказывает дочери о своих дневниках, спрятанных за книгами, и разрешает ей прочесть их после ее смерти. Когда мать умирает, дочь снимает книги с полки и действительно находит три ряда тетрадей в тканевом переплете, стоящих за ними. Она с волнением открывает первую, переворачивает пустую страницу. За ней следует еще одна пустая страница. Дочь листает дальше и недоумевает – все страницы дневника оказываются пустыми. Лишь надпись на тетради свидетельствует о том, что это действительно дневник ее матери.

Тогда дочь берет следующую тетрадь и раскрывает ее. Ситуация повторяется. Третья тетрадь тоже оказывается пустой. Полка за полкой, тетрадь за тетрадью – ни одного слова.

Что имела в виду мать Терри Уильямс? Этот вопрос определяет сюжет. В 54 главах, которые раскрываются как серия поз йоги, каждая со своей логикой и красотой, Уильямс медитирует над тайной дневников своей матери. Как написал кто‐то из критиков, эта книга – калейдоскоп, в котором постоянно крутится вопрос: «Что значит иметь голос?»

История матери писательницы, а вместе с ней и ее времени, и ее веры (она была из большого клана мормонов) рассказывается в этой книге не хронологически, а калейдоскопически: через поиск ответов на вопрос о голосе и ненаписанных дневниках.

Мне кажется, что мы живем в эпоху, когда можно экспериментировать больше, чем когда‐либо раньше. Читатель уже многое повидал и усвоил, он открыт к игре, иронии, нарушению канона.

И если классическое сюжетостроение, о котором говорят на курсах писательства и пишут в учебниках, у вас пока не выходит, а то и вгоняет в скуку – с вами все равно все в порядке. Попробуйте другие формы. Может быть, вы просто очень современный автор? Эти формы не хуже старых, ведь в них тоже может поместиться глубокое содержание. А писать их может оказаться даже веселее.

Как обычно, новые формы многие встречают в штыки. «Это не искусство!» – думала и я когда‐то. Пока не заметила, что, путешествуя и заходя в книжные, беру в руки книгу, написанную на магазинных чеках, например. Или историю, в которой основной сюжет перебивается спорами автора и его иллюстратора. А еще я уже несколько недель думаю над этой короткой историей из шести слов в жанре flash-fiction:

«Группа крови ребенка? Человеческая, в основном».

Популярный сейчас писатель Фредерик Бакман говорит, что для него книга – «это удлинитель, который протягивается от автора к читателю. И мне остается лишь надеяться, что на противоположном конце загорится свет». Продолжая эту метафору, можно сказать, что вы можете использовать классический удлинитель с одной розеткой, а можете – розовый с пятью, похожий на осьминожку. Главное – чтобы свет загорелся.

1. Даже традиционные истории можно вложить в новую форму.

2. Если вам пока не даются крепкие классические сюжеты, попробуйте современные игровые.

3. По статистике, читательская вовлеченность выше у новых жанров.

4. Тексты-коллажи, тексты-мозаики, microfiction, чат-книги – у вас бесконечное количество возможностей! Используйте и создавайте новые формы.