Стефани Фол - Эти странные американцы

Эта приходящаяся на конец января фантасмагория обзывается Мировым Чемпионатом по виду спорта, которым профессионально занимаются только в США (существует Мировая лига американского футбола, но шансы на участие в Суперкубке у ее членов так же ничтожно малы, как и трусики у «заводилки»).

Для Суперкубка организаторы выбирают самый вместительный стадион в каком-нибудь достаточно теплом штате, чтобы не заморозить богатых болельщиков насмерть, обычно во Флориде, Калифорнии или Техасе. В целях увеличения прибыли, время для матча выбирают так, чтобы его можно было с удобством смотреть во всех американских часовых поясах; рекламодатели приберегают для Суперкубка свои самые свеженькие ролики, выкладывая за право их показать 1 800 000 долларов в минуту, а то и больше. Впрочем оно, наверное, того стоит, так как в день Суперкубка игру смотрят больше половины всех американских телезрителей.

В день Суперкубка американцы приглашают к себе друзей чтобы вместе смотреть телевизор и пить пиво с пиццей. В городах, команды которых участвуют в Суперкубке, жизнь замирает и движение прекращается. После окончания игры в районах, где больше всего баров, начинаются празднования, а то и попросту буйства.

Американская безудержная страсть к магазинам – не просто побочный продукт потребительской психологии. Хождение по магазинам – не докучная необходимость, а любимый отдых. Это – удовольствие, развлечение, способ убить время. Друзья специально назначают встречу, чтобы вместе пройтись по магазинам, и радостно возвращаются домой с пустыми руками.

Самая посещаемая достопримечательность штата Вирджиния – это не Маунт-Вернон, родина президента Джорджа Вашингтона, и не Монтичелло, родина президента Томаса Джефферсона, и даже не Вильямсбург, город-музей в колониальном стиле, воссозданный Рокфеллерами. Это – «Потомак Миллз», торговый центр милях в двадцати к югу от Вашингтона.

Американские торговые центры (как и супермаркеты) – это чертоги потребительства, петлистые лабиринты магазинов и ресторанов. Окруженные многими акрами парковок, загруженные дорогостоящей продукцией со всех концов света, американские торговые центры манят к себе сиянием и блеском огней. В пригородах (которые теперь принято называть «окраинными городками») школьные праздники и балы часто проходят в торговых центрах. Там чисто, безопасно, дежурят частные охранники, отличающиеся куда более широкими взглядами на мир, чем государственная полиция.

Но самый необременительный способ делать покупки – это, конечно, каталоги. В начале века Сирс Робакс додумался до продажи домов по почтовым заказам. Многие его дома и сейчас, восемьдесят лет спустя, хоть куда. Сам Сирс давно помер, но система почтовых заказов цветет и пахнет. В каждый дом приходят сотни красочных каталогов, предлагающих заказать по почте все, что вам взбредет в голову (и даже то, что без посторонней помощи никогда не взбредет). Вооруженный каталогом, телефоном и кредитной карточкой американец может одеть и обуть целое семейство, не вставая с дивана.

Как сказал писатель и общественный критик Фрэн Лейбовиц: «В этой стране не только время – деньги. В ней всё – деньги». Если разобраться, так оно и есть: в США деньги действительно – самое главное. В обществе, где все равны и сами прокладывают себе дорогу в жизни, какой прок в благородном происхождении? Кому нужна утонченная духовность в круговерти суровой борьбы технократии и коммерции? Какой толк в чистых руках и чистом сердце, если все вокруг только и норовят скушать друг друга? Американцы любят думать обо всем в денежном эквиваленте, потому что деньги поддаются исчислению. Деньги – самый надежный способ определить, кто какое место занял в состязании, называемом «жизнь».

У отцов-основателей была цель: создать общество без наследственных различий; Джордж Вашингтон отказался от должности короля и предпочел должность президента. Всеобщее равенство не оставило места чванству, потому что не давало возможности чувствовать себя лучше других по одному только праву рождения. Эффективным разрушителем равенства стали деньги.

У американцев не принято скрывать своего пристрастия к деньгам. Они с удовольствием спрашивают и сообщают, что им сколько стоило и сколько они зарабатывают (хотя эту цифру принято на публике немножко подраздуть), или осведомляются, например: «Во сколько вам обошелся развод? Ну да? Ого! Оказывается, я еще дешево отделался».