Мансур Шангареев - Папины детки. Книга для мам про счастливых детей, воспитание и отцовский инстинкт

Отцу нужно обязательно выделять время на общение с сыном. Пусть его будет не так много – здесь главное не количество, а качество! С отцом можно обсудить очень многое – важно иметь общие темы и точки соприкосновения: один вид спорта, любимая команда, хобби, книга, прочитанная обоими. Отец должен помочь мальчику выбрать свой путь в жизни, найти призвание, мотивировать на покорение новых и новых вершин.

Задача отца – быть рядом, подбадривать, сочувствовать, выслушивать… Но не стараться делать все за ребенка, не давая ему права на ошибку. Поощрять стремления и старания, не навязывая помощь, давая уверенность в том, что у него все получится.

Мой отец был и остается для меня главным примером. Настоящий мужчина – сильный, волевой, мудрый. Прекрасный семьянин, муж, отец, добытчик, опора и поддержка для всех окружающих. Помню, как часто мы разговаривали с ним о важных вещах. Помню, как меня, совсем еще маленького, отец возил с собой по делам и каким важным и взрослым тогда я себя чувствовал! Он привил мне любовь к спорту. Научил держать молоток, пользоваться дрелью и отличать гвозди от саморезов. Он доверял мне, давал свободу, но при этом всегда был рядом, даря ощущение надежного тыла. Он воспитывал настоящего мужчину – такого, каким являлся сам. Он не критиковал меня за неудачи, а хвалил за хорошие поступки и победы, но просто так – никогда. Он прилагал усилия, чтобы я старался, превозмогая себя, шел вперед, и лучшим стимулом и поощрением была его похвала. Он казался мне строгим, но справедливым. А сейчас я понимаю, что сам становлюсь похожим на него в отношении своих сыновей…

У каждого из нас есть детское воспоминание, которое если не повлияло на всю дальнейшую жизнь, то оставило глубокий след в сердце.

Мне было 10 лет. Жили мы с родителями в частном доме с огромным двором с небольшим склоном. В то время мой отец уехал в командировку на пару недель. На переднем дворе, на пригорке, стояли две новые машины «жигули»: одна дядина, а другая – отца. Каждый день я, безумно любивший машины, садился за руль в отцовский «жигуль» и представлял себя гонщиком Формулы 1. Ключей у меня не было, водить я не умел, поэтому просто крутил руль, нажимал на педали, дергал-вертел все подряд.

В один прекрасный день я, как всегда, «мчался к победе» и… случайно убрал машину с тормоза. И та, повинуясь законам физики, медленно съехала на середину двора и остановилась. В общем, ничего страшного не случилось – машина цела, я в порядке.

Но… я решил, что машина посреди двора – это непорядок.

Зашел домой, потихоньку взял ключи. Я в теории знал, как нужно водить: завести, выжать сцепление, нажать на педаль – и вуаля, машина поедет, я аккуратно поставлю ее на место, как будто ничего не случилось. Но стоило мне нажать на газ, как что-то пошло не так. Свист колес, я растерялся, и… врезался прямиком в «жигули» дяди. Обе машины – разбиты.

В тот момент я испытал всеохватывающий ужас. Мой отец был строгим и сурово наказывал меня и за менее серьезные вещи.

До его приезда оставалось три дня.

Эти три дня показались мне вечностью. Я прополол весь огород, каждый день убирал дома. Мне было так плохо, что даже маме не удавалось меня успокоить.

И вот настал этот момент – приехал отец. Я убежал на задний двор, спрятался где-то в сарае. Сидел там, представляя, как отец сейчас увидит две покореженные машины и какое наказание будет меня ждать. Вдруг голос мамы: «Сынок, иди сюда!»

Я вышел из своего укрытия. Ноги были ватными, на лбу выступил пот, все похолодело внутри. Не поднимая глаз, подошел к отцу, ожидая расплаты.

Он молча стоял напротив меня. Я уставился в пол, застыв от ужаса. Отец подошел ко мне, положил руку на плечо и спокойно сказал:

– Не переживай, сынок, в жизни всякое случается.

Все.

Я запомнил этот момент на всю жизнь. Не потому, что мне повезло избежать наказания. А потому, что именно таким должно быть поведение мудрого родителя.

Да, за проступки детей все же надо наказывать (о методах наказания мы еще поговорим), но порой детского осознания и раскаяния бывает достаточно.

Если свой проступок ребенок воспринимает очень близко к сердцу, вплоть до психологической травмы, наказание при этом только усугубляет ситуацию.

Родитель должен показать, что видит, принимает и поддерживает чувства ребенка. Иначе представьте: вы, взрослый человек, страдаете оттого, что совершили какой-то нехороший поступок, испытываете стыд, мечтая обо всем поскорее забыть, и вдруг слышите от родного человека: «Я так и знал! Вот и страдай теперь еще сильнее, потому что я не буду тебя любить после этого!» – и подзатыльник – бац! Уверен, вам не только не станет легче, но еще и появится ощущение, что вас не понимают и не принимают.