Нана Губанова - Я поживу еще немного

Решение съездить в родной поселок созрело внезапно и неожиданно. Мне вдруг захотелось навестить больного, всеми забытого дядю. И, повинуясь своему желанию, рано утром я уже сидела в вагоне электрички и мчалась туда, где притаилось мое молчаливое и невидимое прошлое…

Весеннее утро было туманным и влажным. Ветер раскачивал голые одинокие деревья, стоявшие жидкими рядами вдоль железной дороги. Барабанил дождь. Сквозь запотевшее окно электрички виднелись серые просторы полей, которые так же плавно и спокойно сменяли друг друга, как мои мысли… Я разлагаюсь… Засыхаю… Увядаю… Почва уходит из-под ног. Я падаю в пропасть. Страшно исчезать… Что изменится в мире, когда меня не станет? А если все умирает, тогда зачем я здесь?

Чем дальше я удалялась от города, тем сильнее воспоминания всплывали в сознании. Они появлялись из закоулков памяти и, причудливо смешиваясь, тревожили сердце.

Уже столько лет прошло, а всякий раз, как объявляют эту станцию, я с тревогой и напряжением ищу глазами ветхий деревянный зеленый домик. Из окна электрички его почти не видно, но я продолжаю упрямо вглядываться в мутное, запотевшее окно. Передо мной встают образы, невольно возвращающие меня в холодные осенние будни моего детского прошлого, из которого отрывками доносится бойкий, звонкий и голодный лай Лоры – нашей совсем юной собаки. Ее застрелил пьяный мужик из соседнего дома за то, что она кидалась на прохожих всякий раз, когда ей не удавалось выскулить у них что-нибудь съедобное.

Если бы мы посадили Лору на цепь, то обрекли бы на верную погибель, ведь нам совсем нечем было ее кормить, а так ей нет-нет да и перепадали пирожки от тети Липы, а то и сахарная косточка, но это если повезет и только по праздникам. Тогда в черных, как пуговки, глазах Лоры загорался преданный и счастливый огонек. И все же в них никогда не угасало беспокойство вечного поиска еды, словно это и был смысл ее существования. Хоть бы раз она сыто, лениво зевнула, но ей это ощущение было незнакомо, впрочем, как и нам, детям. Подобно Лоре, мы постоянно томительно поджидали соседку, которая, возвращаясь с работы, иногда угощала нас печеньем. Как будто случайно мы выходили на дорогу в то время, когда она проходила мимо нашего дома. И с нетерпением выбегали, словно тараканы на крошки, с железными кружками, когда слышали гудки приближавшейся машины с молоком. Нам его наливали бесплатно, но не всегда, поэтому к машине мы подходили осторожно, чтобы случайно не спугнуть и не разозлить своей назойливостью продавца.

…Мы закопали Лору в лесу и воткнули в собачью могилку наспех сколоченный крестик, как если бы она была человеком – до того она казалась нам близкой и родной…

Не успели мы пережить зверскую расправу над Лорой, как вслед за ней умер Тема – наш кот: белый как снег, худой и в последнее время сильно облезший. Он был тоже совсем молодой, ему и года не исполнилось.

Мы отнесли его на свалку.

Болел и Барсик – рыжий, пушистый, мягкий комочек. Он много мяукал и тоже почти всегда спал. Когда я смотрела на его потухшие, полузакрытые от болезненной слизи глаза, у меня щемило сердце. Я не готова была смириться с еще одной смертью и решила его покормить. Попросив у соседки денег, купила ему вкусный корм. Но Барсик не стал его есть, и тогда мне стало понятно, что он умирает.

Я растерялась, ведь я была уверена, что он просто голоден, но… Вдруг я вспомнила, что на главной станции, где-то за железной дорогой, есть зеленый деревянный домик – там располагается ветеринарная клиника. Охваченная внезапно вспыхнувшей надеждой спасти котенка, я быстро завернула его в старый шерстяной свитер и бегом помчалась к платформе.

Барсик жалобно мяукал. Железная дорога и гул приближающейся электрички пугали его, и несколько раз он чуть не выскользнул у меня из рук, но быстро обессилел и замолк.

Приехав на главную станцию, я долго искала этот зеленый домик, расспрашивала про него у прохожих и вот наконец нашла. Передо мной стоял ветхий теремок, точно такой, каким я себе его представляла. Я робко постучала в дверь. Вышел врач – высокий, молодой, с залысинами. От волнения я чуть не выронила кулек с Барсиком. У меня перехватило дыхание.

– Я котенка принесла, – развернув свитер, еле выговорила я.

Он пренебрежительно окинул меня взглядом с головы до ног, как бы оценивая, сколько я имею наличных, и, убедившись, что у меня нет с собой ни гроша, произнес спокойным и твердым голосом:

– Девочка, у нас прием платный.