Ольга Иванова - Рисунки, которые нас рисуют. Педагогическая диагностика художественного развития ребёнка

Для проявления «заинтересованного внимания» в целенаправленном образовательном процессе нужна особая «педагогическая техника».

На занятиях в университете студенты подвергали сомнению мои интуитивные убеждения и индивидуальный опыт:

– А где это написано?

– В наших учебниках всё иначе!

– У меня их (детей) почти тридцать голов, и к каждому подходить индивидуально?!!! Мы и по образцу не успеваем цыплёнка рисовать, а ведь ещё и уборку сделать надо. А на всё – 20 минут.

Оказалось, что учебников, где написано, как разговаривать с ребёнком по поводу изображения и сотрудничать в этом интересном процессе, действительно нет.

Есть опыт талантливых педагогов-практиков. Есть книги Елены Макаровой, Александра Мелика-Пашаева, Юрия Полуянова.

Есть тексты по психологии восприятия и философии, но они не дают точных рецептов, как провести занятие, и времени на чтение этих книг у студентов нет.

Предмет-то не важный! Это же не математика и не развитие речи…

Наблюдение-удивление третье:

Студенты обычно пишут курсовые и дипломные работы и защищают их перед комиссией. Оказалось, что для доказательства состоявшегося педагогического процесса не достаточно показать рисунки: вот так ребёнок рисовал до проведённого цикла занятий, а так он стал рисовать – после…

«Что вы развесили здесь?! Это давление на комиссию. Дети и без вас так же нарисуют! А где математически обработанные результаты эксперимента? Графики? Диаграммы?»

Разница между педагогом и нормальным человеком в том, что педагог общается с ребёнком целенаправленно. И от того, насколько точно он представляет себе, чего хочет, зависит предсказуемость результатов его усилий.

Чтобы объяснить другим (а значит, и себе), чего же я хочу, пришлось искать ответы на вопросы:

♦ Что составляет специфику детского рисунка как своеобразного послания, текста?

♦ Как сохранить естественную способность ребёнка проживать содержание создаваемого рисунка и научить сознательно строить изображения в соответствии с нормами профессионального языка искусства?

♦ В чём причина потребности в создании изображений у детей?

♦ Как измерить результат педагогического взаимодействия?

♦ И главное, зачем?

Мысль о том, что дети живут в несколько ином пространстве, приходила в голову не только мне. Мир ребёнка до четырёх лет, например, вечен и бесконечен. И то, что не изменяется на глазах у ребёнка, не действует, то как бы выносится за скобки внимания.

Средняя группа. Тема: «Дремучий лес». Нам надо нарисовать много деревьев. «Дети, – спрашиваю, – что такое лес?» Почему-то задумались. «Кто был в лесу?» Оказалось, все были. «Ну и что вы там видели?» «Я видела жучков», «А я видел тётю с коляской. Там лялечка плакала», «А я видела дятла!». Так есть за что зацепиться! «А дятел на земле сидел?» – спрашиваю. «Не-е-ет, – тянет умная девочка Юлечка, – дятлы на земле не сидят, он на дереве сидел». «Ну, – радостно спрашиваю я, – что есть в лесу?» «Дя-ятлы», – хором отвечают дети…

Для каждого из детей «лес» был связан с уникальным и неповторимым опытом. Более того, то, что для взрослого человека составляет смысл понятия, для детей чаще всего как бы само собой разумеется и не является важным. Главные впечатления от прогулки в лес – дятлы, жучки, тёти с колясками, а вовсе не деревья.

Ощущение того, что рисунок – это своеобразное сообщение ребёнка о понимании мира, который его окружает, пришло не сразу.

Поначалу была уверенность в том, что я-то знаю, что такое «правильно рисовать» и «неправильно». Сомнение в собственной непогрешимости посетило неожиданно. В начале была досада на то, что моя дочь (дочь архитектора!!!) недостаточно выразительно использует цвет и с композицией в её рисунках что-то не так (не так, как нас учили).