Альберт Фейгельсон: Когда ребенок не может слушаться. Воспитание детей с СДВГ

Я не буду здесь приводить научные доводы и забрасывать вас графиками из академических статей и диссертаций на эту тему. Лишь хочу, чтобы вы прочитали парочку интервью – из тех, что я лично взял у разных людей – взрослых, опытных и успешных специалистов в своих областях, которые с детства живут с СДВГ и борются с ним. Так вот, их успех заключается в очень простой формуле, которую, тем не менее, не просто применять: «Верить, что синдром существует, принять его и думать, как с ним жить дальше».

Если честно, главная цель этой книги, которую я определил для себя, – убедить вас в том, что СДВГ – не приговор, а образ жизни. Чем раньше вы это поймете и в это поверите, тем легче будет и вам, и вашему ребенку. Я хочу, чтобы впечатления и воспоминания эсдэвэгэшных детей этого поколения отличались от нижеприведенных в одном – в отношении к ним родителей. Ведь вы, родители, – главное лекарство для своих детей, вы – главные люди в их жизни! Только не надо от этого убегать и прятаться.

Каждый интервьюируемый разрешил мне опубликовать свое имя исключительно для того, чтобы вы поняли: это реально существующие люди. Они тоже хотят помочь вам поверить в себя и свои силы, чтобы изменить жизнь ваших детей к лучшему.

Ниже я привожу одно из сотни интервью, взятых мной за последний год. Это женщина, у которой с детства СДВГ. Сегодня она – взрослый человек, добившийся определенного успеха в жизни. Она сама стала родителем, и опыт противостояния с окружавшим ее обществом, а главное – выводы, которые она смогла сделать, пройдя этот нелегкий путь, помогают ей правильно относиться к собственным детям и себе. Хочется верить, что ее слова помогут и вам. Я ничего не исправляю в тексте по простой причине: хочу сохранить именно ее восприятие и донести до вас то, что она говорит, слово в слово.

Я росла, что называется, удобным ребенком: всегда была очень послушной, отлично училась, все схватывала на лету. Уже во взрослом возрасте я узнала, что у девочек СДВГ в детстве проявляется в два раза реже, чем у мальчиков: не потому, что его нет, а потому, что проявляется он иначе. Например, сильная тревожность заставляла меня быть суперпослушной, а высокий интеллект и быстрый темп компенсировали проблемы с вниманием. Уже тогда появились первые ласточки: я ходила на уроки фортепиано, но не могла заниматься дома дольше 10 минут, все остальное было мукой. Не могла делать что-то долго, постоянно теряла вещи, была страшно неуклюжей, постоянно первая заканчивала разговор (потому что в какой-то момент мне враз становилось невыносимо скучно). За это меня ругали и называли невоспитанной. Но, повторюсь, я была умной и быстрой, поэтому все задания в школе делала вмиг, и проблем не возникало.

Первые серьезные сложности начались в вузе: нужно было сидеть в библиотеке, писать конспекты, курсовые, диплом – а я не могла! Физически не могла высидеть в библиотеке дольше 10 минут. Чтобы написать диплом, я договорилась с подругой и месяц прожила у нее дома: утром она уходила на работу и закрывала меня в квартире, наедине с компьютером и конспектами. Так я написала диплом: от безвыходности в прямом смысле слова.

Потом работа: здорово получалось все, что было новым, требовало конкретного результата, состояло из разных задач. Плохо получалось высиживать на работе до 18:00 (до сих пор помню, как медленно ползла секундная стрелка) и делать рутинные вещи.

Потом рождение сына, послеродовая депрессия и декретный отпуск – ощущение, что жизнь разваливается на части и я никак не могу их собрать. Мне казалось, что я разучилась думать и запоминать, что жизнь вышла из-под контроля. Чувствовала себя интеллектуально неполноценной. Дома бардак, постоянно нужно делать рутинные дела, миллион скучных дел… Зачем я живу? Все, что я делала тогда, делала на топливе из тревоги и ужаса: страх навредить ребенку, что-то сделать не так, быть плохой матерью… Тревога помогала делать что-то, пусть рывками, не до конца, кое-как, но делать. По сути, тревога заменила мне несуществующие навыки организации и планирования.

Дальше – больше: второй ребенок, развод, самостоятельная карьера и воспитание двух детей, серьезные проблемы с обучением и вниманием у младшего ребенка, два депрессивных эпизода… Оглядываясь назад и спрашивая себя, как я выжила, я вижу три двигателя:

1. Мне очень повезло, что у меня от природы высокий интеллект, быстрая скорость и никаких проблем с чтением и письмом. Вот просто повезло. На этом я и выезжала (пока в какой-то момент этого не перестало хватать).