Drink with CIA

HomeContact Me

Александр МАТЛИН

НА ТРОИХ С ЦРУ

Скажу прямо, без ложной гордости: человек я не примечательный. То есть, совершенно неприметный человек, ничем не выдающийся и никак себя не прославивший. Что делать, не всем же быть Хемингуэями.

Но один раз в жизни я всё-таки почувствовал свою значительность. Было это много лет назад, вскоре после того, как мы с женой приехали в Америку. Жили мы в маленькой скромной квартире в небольшом городе в Миннесоте, где я нашёл свою первую работу. В тот вечер, когда я в первый раз почувствовал свою значительность, я, как обычно, смотрел телевизор, а жена делала голубцы на завтра. И тут зазвонил телефон. Я, естественно, взял трубку и сказал Ťхеллоť. А может даже я сказал Ťалёť, поскольку никакого англоязычного звонка не ожидал. Но трубка вдруг заговорила по-английски, этаким красивым плюшевым голосом. От неожиданности я не понял первой фразы, а вторая звучала примерно так:

– Я приехал из Вашингтона и хотел бы с вами встретиться.

Я стал лихорадочно соображать: как бы выяснить, что было сказано в первой фразе, и при этом не показаться идиотом. Я сказал небрежно:

– Надолго приехали?

– На пару дней, – вежливо ответил плюшевый голос.

– Ага. Можно спросить, зачем приехали?

– Чтобы встретиться с вами.

– Ага. А откуда вы?

– Из Вашингтона.

Я понял, что не показаться идиотом уже не смогу. А обладатель голоса тем временем проявил чуткость и добавил:

– Я работаю в интеллидженс сервисе и хотел бы с вами встретиться, так как вы недавно приехали из Советского Союза.

Так и сказал. В интеллидженс сервисе. Из Вашингтона. Специально приехал, чтоб со мной встретиться. В течение секунды моё воображение вспыхнуло и разгорелось, как пролитый бензин. Всё ясно: интеллидженс сервис хочет использовать меня в качестве консультанта. Я им нужен как специалист по Советскому Союзу. А может, и по всей восточной Европе. Эксперт по делам холодной войны. Вот тут-то я и почувствовал свою значительность и незаменимость в деле обеспечения мира и безопасности во всём мире. Я сказал:

– Когда вы хотите встретиться?

– Я понимаю, что вы работаете, – сказал голос, продолжая проявлять чуткость. – Если хотите, мы можем встретиться в субботу. Где вам удобно.

– Хорошо, давайте в субботу, – важно сказал я и ощутил лёгкий пинок в зад. Оказалось, что моя жена уже давно стоит рядом, вытирая руки о фартук и прислушиваясь к разговору.

– На обед! Пригласи на обед! – внятно прошипела она.

С моей женой так. Каждого человека, с которым я вступаю в контакт, она считает своим другом и немедленно собирается кормить.

– Хотите придти к нам на обед? – сказал я.

– О! – удивился плюшевый голос, имя которого, как выяснилось впоследствии, было мистер Цвайхман. – Это очень мило с вашей стороны! Но я не один. Со мной будет наш местный представитель. Это ничего?

– Ничего.

– Его зовут Патрик О’Миллэн. Это вас не смущает?

– Нет, нет, что вы, что вы, – сказал я, делая вид, будто понял, что имел в виду мистер Цвайхман. – До встречи в субботу.

– В котором часу они придут? – спросила жена, когда я положил трубку. – В шесть? Хорошо. Я сварю борщ и сделаю зразы с грибами. А кто они такие?

– ЦРУ, – сказал я, с нескрываемой гордостью.

Жена побледнела, и из глаз её потекли слёзы.

– Так я и знала, – сказала она сквозь всхлипывания. Не иначе, кто-то донёс, что мы незаконно привезли из Италии килограмм салями...

В субботу, ровно в шесть раздался звонок в дверь, и я бросился открывать. Мистер Цвайхман оказался высоким галантным джентльменом с седеющими висками и тонкими усиками. Мистер О’Миллэн, наоборот, был коренастым рыжеватым блондином с лицом цвета спелого граната. Лучезарно улыбаясь, они вручили моей жене букет роз, мне – литровую бутылку ŤАбсолютаť, и мы сели за стол.

Вы знаете, как американцы пьют водку. Это – непристойность. Это – позор нации. Великий народ, подаривший миру Марка Твена и высадивший первого человека на луну, понятия не имеет, как надо пить водку. Они её разбавляют! Чем угодно – томатным соком, апельсиновым соком, тоником, даже холодным чаем. При одной мысли об этом экран компьютера темнеет у меня перед глазами, и горло перехватывает спазма от боли за мою великую новую родину.

Впрочем, в тот вечер я не думал об этом. Захваченный ожиданием надвигавшейся на меня значительности, я чувствовал себя американцем и готов был разделить их позорные навыки. Поэтому я спросил, чем мои гости хотят разбавлять водку. Услышав этот вопрос, мистер О’Миллэн потупился.